Урманчиева Анна Юрьевна, Плунгян Владимир Александрович ПАССИВ В ЗАПАДНОМ ДИАЛЕКТЕ МАНСИЙСКОГО // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 1 (31). С. 94-131

Данная работа открывает серию статей, в которых проводится сопоставительное изучение употребления пассивных форм в диалектах мансийского языка. В мансийском языке (обско-угорские угорские уральские) выделяется несколько диалектных групп: северная (по рекам Сосьва, Ляпин и по верхнему течению р. Лозьва), южная (по р. Тавда), восточная (по р. Конда) и западная (по рекам Пелым и Вагиль и по реке Лозьва в ее среднем и нижнем течении). Южные и западные диалекты исчезли уже в начале XX века, восточные просуществовали несколько дольше, приблизительно до середины прошлого столетия; в настоящее время сохраняются только мансийские идиомы северной диалектной группы. Сравнение функций одних и тех же грамматических форм в разных вариантах многодиалектного языка в перспективе позволит реконструировать картину диалектной дивергенции мансийского: во-первых, определить междиалектные связи, во вторых, установить возможные сепаратные внешние связи того или иного локального варианта, которые привели к изменению функционирования определенных грамматических форм. Исследование проводилось прежде всего на материале мансийского корпуса проектов “Ob-Ugric languages” и “Ob-Ugric database” (http://www.babel.gwi.uni-muenchen.de/).

Ключевые слова: Мансийский язык, пассивные формы, грамматическая семантика

Токмашев Денис Михайлович ПОРЯДКЕ СЛОВ В ПРОСТОМ ПРЕДЛОЖЕНИИ В ТЕЛЕУТСКОМ ЯЗЫКЕ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2020. Вып. 4 (30). С. 73-82

Типология порядка слов относится к слабо разработанной области тюркского синтаксиса. Телеутский язык относится к SOV-языкам левого ветвления. Глагол-сказуемое располагается в конце простого предложения, содержащего одну пропозицию, с непосредственно примыкающим к нему прямым дополнением. Позиция косвенного дополнения и обстоятельства может варьировать в зависимости от коммуникативной перспективы (информационной структуры) предложения. В придаточных клаузах порядок слов стремится к порядку в главных. Функционально порядок слов отвечает за линейную дистрибуцию вершины-сказуемого и его зависимых. Базовый порядок слов регламентирует дистрибуцию аргументов глагола без учета позиции адъюнктов. Семантические роли аргументов не влияют на их синтаксические функции и их позицию в предложении. Изменение SOV-порядка слов в телеутском языке возможно при изменении его информационной структуры, например, рематизации субъекта и тематизации предиката. На современном этапе под влиянием русского языка отмечается прагматически не обусловленное построение предложения по модели SVO.

Ключевые слова: простое предложение, порядок слов, информационная структура, телеутский язык, тюркские языки

Винокурова Ирина Юрьевна ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АТЛАС ВЕПССКОГО ЯЗЫКА (ЛАВЯ). ПОД ОБЩЕЙ РЕДАКЦИЕЙ Н. Г. ЗАЙЦЕВОЙ. СПБ.: НЕСТОР-ИСТОРИЯ, 2019. 574 С. // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 189-194

.

Бураев Алексей Игнатьевич ЖЕНСКИЕ СКУЛЬПТУРНЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ МОНГОЛИИ ЭПОХИ ТАН (ПО МАТЕРИАЛАМ КУРГАНА УЛАН ХАРАМ ШОРООН БУМБАГАР) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 1 (31). С. 132-143

В статье проанализированы женские скульптурные изображения из кургана Улан Харам Шороон бумбагар в Баяннуур сомоне Булганского аймака Монголии. В погребении обнаружены в том числе и женские фигуры из терракоты. В настоящее время все материалы находятся на хранении в музее г. Хархорин. Характеристика керамической микропластики дана согласно апробированной автором схеме описания вотивных скульптур, с учетом гендерных различий. Цель публикации — введение в научный оборот сведений об особенностях женских средневековых изображений тюркского времени, выполненных их современниками. Дана характеристика 13 керамических фигур, выполненных в полный рост. В описании дана характеристика материала изготовления; приводятся инвентарные номера и размеры согласно документации музея; отмечается степень сохранности фигур; дано описание костюма, причесок, деталей макияжа; характеризуются антропологические особенности скульптурных изображений; дана расовая и, по возможности, этническая идентификация прототипов изображений. В статье отмечена схожесть находок (керамическая микропластика) из исследуемого погребения с изученными ранее материалами из кургана Шороон бумбагар в Замар сомоне Центрального аймака Монголии (хранящихся в Музее изобразительных искусств им. Г. Занабазара, г. Улан-Батор, Монголия). Кроме того, по всей видимости идентичные скульптурные изображения обнаружены при раскопках на северо-западе Китая погребения, датируемого периодом правления династии Тан, у деревни Яньцунь района Сисянь провинции Шэньси. Усыпальница принадлежит Сюэ Шао, первому мужу принцессы Тайпин, дочери императора Гаоцзуна. Исследование скульптурных материалов из баяннурского кургана позволило зафиксировать внешний облик знатных женщин эпохи средневековья из центральноазиатских степей. Компаративный анализ подтвердил уточненную датировку кургана последней четвертью VII в. н. э., что соответствует тюркскому времени в период господства империи Тан. Анализ статуэток позволил сделать вывод о возможном присутствии как южносибирского (тюркского), так и восточноазиатского (китайского) компонентов среди прототипов женских изображений. Новые данные позволили расширить знания о населении центральноазиатских степей в эпоху гегемонии империи Тан.

Ключевые слова: женщины, Центральная Азия, Монголия, империя Тан, курган, скульптура, антропология, южносибирская раса, восточноазиатская раса

Кондич Ана. ГДЕ НАМ ВЫУЧИТЬ НАШ РОДНОЙ ЯЗЫК? // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 41-48

Хотя усвоение языка в раннем детстве в семье является важнейшим условием сохранения языка, многие автохтонные языки мира сегодня уже перестали передаваться внутри семьи. Многие родители считают, что их этнический язык для детей бесполезен, и предпочитают воспитывать детей на официальном языке страны. В статье я сравню ситуации четырех автохтонных языков Латинской Америки, с которыми я работаю: юго-восточный хуастекский (майя, Мексика), цоциль де Сан Исидро де ля Либертад (майя, Мексика), виличе/цесунгун (мапудунган, Чили) и михе (михе-зокеанский, Мексика). Эти миноритарные языки находятся в разных регионах и в разных социальных контекстах. В некоторых сообществах естественная передача языка от родителей детям уже давно прервана, а в других, напротив, внутрисемейная передача языка поддерживается. Из этих четырех языков под серьезной угрозой исчезновения находятся, прежде всего, виличе/цесунгун (мапудунган, Чили) и юго-восточный хуастекский (майя, Мексика), поскольку родители перестали передавать эти языки новым поколениям, лишая таким образом собственных детей их языкового наследства. Первым языком детей в этих двух сообществах является испанский. С другой стороны, ситуация с цоцилем де Сан Исидро де ля Либертад (майя, Мексика) и михе (михе-зокеанский, Мексика) гораздо лучше, так как подавляющее большинство детей в этих сообществах говорят на своем этническом языке и усваивают испанский только в начальной школе. Можно добавить, что в Сан Исидро де ля Либертад, как и в некоторых удаленных деревнях михе, в начальной школе преподавание ведется на их этническом языке.

Ключевые слова: language acquisition, indigenous languages, language endangerment, Mayan, Mapudungan, Mixe-Zoquean, Latin America

Воронкина Маргарита Алексеевна ВОПРОСИТЕЛЬНЫЕ РЕЧЕВЫЕ АКТЫ КАК РЕЛИКТОВЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ ШАМАНСКОЙ ПРАКТИКИ В ПАМЯТНИКАХ ЖРЕЧЕСКОГО КУЛЬТА (НА МАТЕРИАЛЕ «РИГВЕДЫ» И СИБИРСКОГО ШАМАНИЗМА) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2020. Вып. 4 (30). С. 18-29

В работе текст памятника развитого жреческого политеистического культа рассматривается как манифестация ритуальной вербальной практики, сохранившей проявления архаической шаманской сакральной деятельности. Исследование осуществлялось на языковом материале «Ригведы» — корпуса древнейших текстов, генетически восходящих ко времени праиндоевропейского единства и в ряде черт типологически близких евразийскому шаманизму. В фокусе внимания оказывается коммуникативный характер речевой деятельности шамана — наделенного особыми способностями представителя сообщества, который вступает в вербальное взаимодействие с миром духов. Предмет исследования составляют вопросительные речевые акты, которые предстают одним из важных элементов шаманской обрядности. Актуальность исследования обусловлена существенным влиянием шаманизма на становление современной культуры. Достижению цели способствовало решение таких исследовательских задач, как описание и анализ разных типов вопросительных речевых актов «Ригведы», а также выявление их коммуникативных интенций в контексте гимна и связанной с ним ритуальной практики. В работе функциональный анализ вопросительных речевых актов продуктивно дополняется привлечением методов и данных таких дисциплин, как коммуникативистика, прагмалингвистика, история, этнография, религиоведение. Методы лингвистического наблюдения и описания, контекстуального и статистического анализа, фонематические, синтаксические и семантические наблюдения дополнены компаративистским анализом изданного обрядового материала сибирского шаманизма. В работе находит применение и историко-генетический анализ текста «Ригведы». Выявление разных по времени напластований памятника позволяет точнее установить прагматику принадлежащих им вопросов. Автор приходит к выводу о том, что как в шаманской практике, так и в ведийских гимнах вопросы выполняют основные функции коммуникации: сообщение, общение и воздействие. Исследование демонстрирует, что помимо неспецифической прагматики вопросы в ритуальной практике реализуют магико-заклинательную функцию речи. Устанавливаются происхождение и функции вопросов космогонических гимнов. Доказывается их поздний характер и переходное положение от магических вербальных действий к функциям компонента в структуре спекулятивных построений.

Ключевые слова: прагматика, речевой акт, вопрос, иллокуция, коммуникативные интенции, шаманизм, Ригведа

Николаев Василий Владимирович, Самушкина Екатерина Викторовна ЭТНОЯЗЫКОВЫЕ ПРОЦЕССЫ У КУМАНДИНЦЕВ, ТУБАЛАРОВ И ЧЕЛКАНЦЕВ В XIX — НАЧАЛЕ XXI ВЕКА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 139-157

Статья посвящена проблеме языковой идентичности кумандинцев, тубаларов и челканцев. В статье будут рассмотрены этноязыковые процессы, определено современное состояние и дана характеристика перспектив развития этноязыковой ситуации у трех коренных малочисленных тюркоязычных народов Алтая. На основе анализа архивных источников (материалов делопроизводственных документов региональной власти, Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г.), опубликованных данных переписей, глубинных интервью, результатов соцопроса представлены процессы этнолингвистической трансформации среди коренных малочисленных народов предгорий Северного Алтая. В ходе исследования выявлены факторы, повлиявшие на изменение языковой картины, а также последствия трансформаций для данных этнических групп. Доказано, что на протяжении XIX — начала XXI вв. этноязыковая ситуация у коренного населения предгорий Северного Алтая кардинально изменилась. Сделан вывод о том, что до 30-х гг. XX в. подавляющее большинство населения изучаемого региона говорило на родном языке и не знало русского языка, несмотря на работу Алтайской духовной миссии и широкое расселение переселенцев в регионе. В пределах 10 % от общей численности коренных тюрко-язычных жителей, в основном мужчин, владело русским языком. В раннесоветский период, в том числе, благодаря программам советской власти по формированию сети школ, организации «национальных колхозов» распространение русского языка среди кумандинцев, тубаларов и челканцев сдерживалось. В дальнейшем «национальные» школы и колхозы были закрыты. Русский язык стал доминировать в публичной сфере. Именно поколение родившихся в 20–30-х гг. XX в. становится массово билингвами. Отправной точкой нивелирования миноритарных языков стало разрушение среды, в которой они функционировали, в результате ликвидации неперспективных сел и отрыва от родной языковой среды вследствие миграции молодых людей за пределы этнической территории в 50–70-е гг. XX в. Современное состояние миноритарных языков характеризуется кризисными явлениями; перспективой для них является деятельность общественных организаций.

Ключевые слова: коренное население, кумандинцы, тубалары, челканцы, Алтай, этноязыковые процессы, миноритарные языки

Закирова Айгуль Наилевна, Муравьев Никита Алексеевич ПАДЕЖНОЕ КОДИРОВАНИЕ ПАЦИЕНСА В ПРИЧАСТНО-ПАССИВНОЙ КОНСТРУКЦИИ ГОРНОМАРИЙСКОГО ЯЗЫКА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 23-38

В статье рассматриваются две пассивные конструкции в горномарийском языке. В обеих из них используется причастная форма на -mə̑; основное различие между конструкциями состоит в падежном оформлении пациентивного участника. В одной из конструкций сохраняется исходное аккузативное маркирование пациенса, тогда как в другой конструкции пациентивный участник получает номинативное оформление. Цель исследования — сравнительный анализ двух разновидностей пассива и выявление закономерностей, лежащих в основе выбора падежного оформления пациенса. В литературе по пассивным конструкциям во многих языках отмечается наличие двух пассивных конструкций: адъективного пассива со стативной семантикой и глагольного пассива с динамической семантикой. Это же различие ожидалось увидеть и применительно к горномарийскому причастному пассиву. Для проверки этого предположения были изучены: а) синтаксические особенности конструкций, соотношение в них именных и глагольных свойств, б) аспектуальная семантика конструкций, а именно противопоставление стативной и динамической семантики, в) особенности кодирования участников и контексты с различным референциальным статусом пациенса. Было установлено, что пассив с номинативным кодированием пациенса в целом характеризуется именным синтаксисом, стативной семантикой и обязательной определенностью пациенса, тогда как пассив с аккузативным кодированием имеет глагольный синтаксис, динамическую семантику и не ограничен с точки зрения референциальных свойств пациенса. Единственным наблюдаемым отклонением от данных закономерностей является одинаковая допустимость обеих разновидностей пассива в хабитуальных контекстах, что подлежит дальнейшему выяснению. На основе выявленных закономерностей было сделано обобщение, что пассив с номинативным кодированием пациенса описывает состояние, возникшее в результате некоторого события, тогда как пассив с аккузативным кодированием описывает само событие. В качестве итога исследования предложена интерпретация семантического различия между конструкциями в теоретической парадигме синтаксиса первой фазы Дж. Рэмчанд: аккузативную конструкцию можно рассматривать как конструкцию с озвучиванием каузирующего и процессуального подсобытия, а номинативную — как конструкцию с озвучиванием результирующего подсобытия.

Ключевые слова: уральские языки, горномарийский язык, пассив, причастие, результатив, падеж, аспект, референциальный статус, структура события

Головнев Иван Андреевич ВИЗУАЛЬНАЯ ЭТНОГРАФИЯ ИВАНА ЛОПАТИНА (НА МАТЕРИАЛАХ ПРИАМУРСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ 1913 ГОДА) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 1 (31). С. 163-173

Статья посвящена актуальной, но слабо разработанной в отечественной гуманитарной науке теме, – визуальной антропологии как форме научного познания, средству фиксации и репрезентации материалов. Как известно, определяющую роль в освоении фронтирных регионов страны в имперский период играли профессиональные исследователи и путешественники, активно использовавшие в своей деятельности фотографическую технику. Многочисленные фотодокументы, собранные ими в научных экспедициях рассредоточены по фондам центральных и региональных музейных и архивных институций. Данное исследование фокусируется на визуально-антропологических материалах из экспедиции известного этнографа Ивана Алексеевича Лопатина 1913 года, хранящихся в архиве Общества изучения Амурского края, и изученных автором статьи в ходе исследовательских работ лета 2020 года. Многие из рассматриваемых фотодокументов, являясь уникальными свидетельствами культурной эволюции народностей Приамурья на рубеже XIX–XX вв., вводятся в научный оборот впервые. Путем сопоставления текстовых и визуальных архивов исследователя выделяются и анализируются ключевые этнографические образы, зафиксированные им среди орочей и гольдов (нанайцев): явления материальной и духовной культуры, промысловые процессы и физические типы. Особо рассматриваются и опережающие свое время методологические открытия И. А. Лопатина в области полевой работы этнографа: проведение параллельной письменной и фотографической фиксации материалов в процессе экспедиционного исследования для последующего использования фотодокументов в качестве иллюстраций к основным положениям научных публикаций. Фотографическое творчество И. А. Лопатина анализируется в историко-антропологическом ключе, в сопоставлении с тематически смежными исследованиями других авторов и академическими парадигмами соответствующего периода. Делается вывод об архивном фотонаследии ученого как информативном историко-этнографическом источнике, визуально отображающем не только культуру снимаемого, но и снимающего; передающем не только этнографическую информацию, но и ее образно-эмоциональный контекст. Исторический опыт И. А. Лопатина показывается в качестве вполне актуального методического примера для сегодняшних визуально-антропологических практик.

Ключевые слова: этнографическая фотография, визуальная антропология, Иван Лопатин, гольды, орочи

Бадмаев Андрей Андреевич ОБРАЗ БЕЛКИ В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ БУРЯТ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 106-114

Актуальность темы обуславливается необходимостью сохранения нематериального культурного наследия народов России, в том числе знаний об их традиционной картине мира, куда входят и народные воззрения о дикой фауне. В мифологических представлениях народов Евразии белка является распространенным зооморфным образом, что связано с широким ареалом ее обитания и утилитарным значением, которое она имела, являясь пушным зверем. В бурятской этнографии данная тема ранее не рассматривалась. Целью работы является реконструкция комплекса народных воззрений бурят о белке с определением ее символики и выяснение представленности образа данного животного в их традиционной обрядности. Источниками для исследования служат этнографо-фольклорные и лингвистические сведения, в особенности этнографические и фольклорные материалы, собранные Н. Н. Агапитовым, С. П. Балдаевым, Я. И. Линденау и др. Основной лингвистический материал получен из двухтомного словаря «Буряад-ород толи» (2010). Вспомогательный характер имеют полевые материалы автора. Основным методом исследования избран структурно-семиотический метод, предусматривающий определение значений, в том числе белки. Методологической основой работы послужили труды А. К. Байбурина, П. Г. Богатырева, А. В. Гура и др. Доказано, что белка была почитаемым диким животным у бурят. Выявлено, что образ этого зверька многозначен и характеризуется амбивалентностью коннотации. Определено, что данное животное наделялось небесной, женской и продуцирующей символикой, и получило положительную коннотацию. Кроме того, выяснено, что в эпике бурят образу белки приписывали некоторую орнитоморфность. В то же время он получает и негативную коннотацию: с ним связывали мотив души врага культурного героя; он воспринимался как знак беды. Образ белки прослеживается в семейной обрядности, в обрядах шаманов и охотников. В семейной обрядности с ним связаны фетиши (Эхэ Тоодэй, Хэрмэши-нойон и Булгаша-хатан и др.), наделяемые охранительной функцией. В ритуалах шамана он воспринимается как дух-помощник, посвященное духу-покровителю животное, также его шкура рассматривалась атрибутом шамана (эмблемой рода).

Ключевые слова: буряты, традиционное мировоззрение, дикая фауна, образ белки, фольклор, обрядность

Казаков Александр Альбертович, Казакова Ольга Михайловна ВАРИАНТ РЕКОНСТРУКЦИИ НЕКОТОРЫХ СТОРОН СОЦИАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ОДИНЦОВСКОГО ПОСЕЛЕНИЯ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2020. Вып. 4 (30). С. 96-106

В работе предпринята попытка ретроспективной социальной реконструкции обитателей одного древнего поселка — поселения Сошниково 1, относящегося к сошниковскому этапу одинцовской культуры (вторая половина IV — первая половина V вв.). На основании историографических данных с привлечением палеогенетических реконструкций сделано предположение о принадлежности обитателей реконструируемого поселения к самодийскому этносу. На основе этнографических материалов выведены усредненные данные, характеризующие как отдельные демографические показатели, так и некоторые стратификационные позиции. Эти усредненные данные наложены на планиграфическую информацию, полученную методами археологии при исследовании поселения Сошниково 1. В результате комплексного исследования с привлечением этнографических, палеогенетических и археологических данных сделан вывод о социальной организации обитателей одного древнего поселка. Обитатели поселка жили братскими семьями. По этнографическим данным средняя численность членов одной семьи составляла порядка 14 человек. На основании средней численности семьи и средней площади жилища выведена средняя площадь жилого пространства на 1 человека, которая составила порядка 1,8 кв. м. Общее количество жителей поселения всех половозрастных категорий составила порядка 148 человек. Выявлены особенности планиграфии жилища, деление его на 2 части: священную — мужскую, гостевую, расположенную за очагом, у дальней стенки жилища, и нечистую — женскую, хозяйственную, запороговую зону. Об этом свидетельствуют скопления хозяйственного инвентаря (керамики) в предвходовой зоне жилищных котлованов. Планиграфический анализ древнего поселка позволил конкретизировать ранее высказанную гипотезу о разграничительно-социальной, а не фортификационно-оборонительной функции линии ров-вал и наличии определенных слоев зависимого населения, что позволяет говорить о наличии достаточно жесткой системы вертикальной стратификации. Привлечение этнографических данных позволило выдвинуть гипотезу о системе ведения хозяйства и наличии определенных видов собственности на угодья. Статья носит дискуссионный характер и одной из целей имеет апробацию предложенной методики с целью ее дальнейшего использования при проведении более масштабных реконструкций на основании достаточно представительного планиграфического материала, представляющего поселенческие комплексы лесостепного Алтая, оставленные, вероятнее всего, самодийским населением и относящиеся к заключительным этапам кулайской и одинцовской культур.

Ключевые слова: археология, этнография, палеогенетика, социальная организация, семья, жилище, демография, стратификация, реконструкция

Агранат Татьяна Борисовна ОСОБЕННОСТИ (НЕ)ПЕРЕДАЧИ ЯЗЫКА У СИБИРСКИХ СЕТО // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 9-18

В статье речь идет о потомках носителей идиома сето, переселившихся по аграрной реформе Столыпина из западной части Российской империи в Сибирь. По материалам экспедиций в населенные пункты в Красноярском крае, где в настоящее время еще компактно проживают сето, исследуется сохранность идиома, делаются выводы о некоторых причинах утраты языка. Констатируются позитивные моменты: высокая языковая лояльность, удивительная сохранность при длительных контактах не только с русским, но и с близкородственным эстонским языком. Описываются нетривиальные особенности языковой трансмиссии, уделяется внимание двум факторам, повлиявшим на (не)передачу языка. Во-первых, это «монополия» бабушек на передачу языка молодому поколению. Традиционно воспитанием детей в сообществе сибирских сето занимаются бабушки, поскольку они, в отличие от родителей, уже не заняты в производстве. В настоящий момент лучше всех сохраняют язык те, кого воспитывали бабушки. Часто бывает так, что младшие сиблинги, уже не заставшие бабушек, языка не знают, в то время как старшие — хорошо владеют языком. В таких случаях родители, в свое время получившие язык от своих бабушек, общаются со старшими детьми на сето, а младшие не могут поддержать разговор, хотя понимают и отвечают по русски. Еще один фактор, освещенный в статье, — концентрация носителей. Показаны три случая, выявленные в ходе социолингвистического обследования автора, где переменная концентрации носителей оказалась релевантной на уровне меньшем, чем локальный, в терминах (Grenoble & Whaley, 1998). Оказалось, что внутри даже совсем небольшого населенного пункта может быть разная концентрация носителей идиома в разных концах, что, в свою очередь, влечет за собой различия в усвоении языков детьми в дошкольном возрасте. В совсем маленьком населенном пункте появление критической массы не говорящих на сето стало причиной его вытеснения из сферы домашнего общения и, как следствие, полного исчезновения.

Ключевые слова: сето, переселение в Сибирь, сохранность языка, языковые контакты, языковой сдвиг

Заика Наталья Михайловна ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ ПРИЧИННЫХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ В ПОЛИПРЕДИКАТИВНЫХ КОНСТРУКЦИЯХ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2020. Вып. 2 (28). С. 18-29

В статье рассматриваются семантические параметры типологического варьирования полипредикативных причинных конструкций. Результаты исследования основаны на двух выборках: ареально и генетически сбалансированной выборке из 100 языков (Африка – 14 языков, Евразия – 8, Юго-Восточная Азия и Океания – 13, Австралия и Новая Гвинея – 27, Северная Америка – 18, Южная Америка – 20; из более крупных семей отбиралось большее количество языков) и выборке из 44 языков Европы. В качестве материала используются типологически ориентированные грамматики и языковые описания, корпусные данные, консультации со специалистами по конкретным языкам. В результате исследования было обнаружено значительное количество типологических параметров, связанных с семантикой, характеризующих либо причинную клаузу, либо клаузу следствия, либо всю полипредикативную причинную конструкцию в целом, часть из которых, насколько нам известно, ранее не упоминалась в теоретических работах по причинным конструкциям. Чаще всего в языковых описаниях упоминался оценочный компонент значения, особенно характерный для языков Евразии. Положительная и отрицательная коннотация, как правило, характеризуют причину и следствие одновременно, однако в некоторых случаях могут относиться лишь к одной из соответствующих клауз. Кроме того, были обнаружены такие параметры, как степень контроля в главной или зависимой клаузе, соответствие или несоответствие ожиданиям слушателя пропозиции, соответствующей причине или результату, реальность / нереальность и субъективное или объективное восприятие причины, акцент на мотиве или каузаторе действия, временное расстояние между пропозициями главной и зависимой клаузы, более или менее сильная каузирующая связь между этими пропозициями и критическое отношение к причинной связи в полипредикативной конструкции. Некоторые причинные конструкции входят в более чем одну из упомянутых выше оппозиций. Тот факт, что в Евразии и Юго-Восточная Азии и Океании семантически обусловленная вариативность в причинных конструкциях фиксировалась нами чаще, чем в других макроареалах, может быть связан как с меньшей описанностью языков других ареалов и доступностью источников, так и тем, что для языков с письменной традицией характерно большее количество маркеров причинных отношений.

Ключевые слова: полипредикативные конструкции, семантика, причина, мотив, следствие, оценка, контроль, реальность

Арбачакова Любовь Никитовна СКАЗИТЕЛЬ И СОБИРАТЕЛЬ ЭПОСА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 81-90

В данной статье на примерах рукописных текстов героических сказаний и самозаписей кайчи рассматривается собирательская деятельность фольклориста и исполнение эпоса в домашней обстановке. Исполнение сказания у себя дома — ситуация для кайчи прямо противоположная общепринятой традиции, когда следовало почетное приглашение и исполнение алыптыг ныбак в кругу друзей и односельчан, которые великолепно знали эпическую традицию кая. Сказителям была важна настоящая аудитория, эпическая среда, поддерживающая его в пути за алыпом. В случае одного собирателя-слушателя-гостя, кайчи больше как гостеприимный хозяин лично его благодарил, благословлял и одаривал удачей алыпа. Некоторые сказители (А. П. Напазаков) в присутствии одного собирателя или в самозаписях (В. Е. Таннагашев), вовсе упускали обращение к слушателям. В своем помещении сказители, отвыкнув от исполнения кая, чувствовали себя стесненным, долго настраивались и были вынуждены исполнять один эпос с утра до обеда, иногда до вечера, если они никуда не спешили. Однако, благодаря доверительному общению со сказителями в домашней обстановке, нам удалось прояснить некоторые темные места текстов, выяснить значение архаичных слов и выражений. Иногда собиратель мог вносить изменения в названия эпических произведений, а сказители, стараясь не обидеть в своем доме гостя, соглашались с мнением записывающего о переименовании сказания. Исполняя алыптыг ныбак для одного слушателя-собирателя в дневное время, сказители по разным причинам (настроение, спешка, приезд гостей и т. д.) сокращали исполнение, что, несомненно, сказывалось и на качестве содержания эпоса. В. Е. Таннагашев неоднократно сообщал, что из-за ограниченного времени он вынужден сокращать сказания, либо сказывать устным речитативом. Исполняя сказания в искусственной обстановке, специально для собирателя, кайчи оказавшись вне эпической среды, не чувствовали себя в единении со своими слушателями, что сказывалось на ремарках сказителей, на традиционной поэтике сказаний.

Ключевые слова: героическое сказание, сказитель, слушатель, собиратель, исполнение, самозапись, фонозапись

Дашиева Лидия Данииловна АНТРОПОЛОГИЯ ЗВУКА В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ МОНГОЛЬСКИХ НАРОДОВ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 118-126

В данной статье рассматривается антропология звука в контексте изучения акустического кода и звуковой картины мира как универсальной информационной модели в традиционной культуре монгольских народов. Такая информационная модель представляет собой дифференцированную систему звуков со своими грамматическими и синтаксическими правилами, способную не только передать всю сложность представлений человека об окружающем мире, но и воздействовать на него, служа залогом сохранения мирового порядка. Понятие «антропология звука» гораздо шире и объемнее, чем семантика, которая является одной из ее ключевых составляющих. Поскольку в современной российской науке в рамках направления Антропология искусства еще только обсуждаются вопросы терминологии, точного определения антропологии звука пока не существует. В статье рассматривается звук человеческого голоса, выполняющий коммуникативную функцию и обладающий огромной силой воздействия на природу и социум. Акустический код, характеризуя культурный и природный ландшафт, включает широкий спектр звуков от природных, натуральных до строго организованных вербальных и музыкальных текстов и отличается полифункциональностью. О магии звука голоса человека свидетельствуют народные поверья и легенды, в которых отражаются мифологические и религиозные представления монгольских народов. Сформированный в течение тысячелетий мир степной культуры номадов включал много-уровневую систему звуковых кодов, реализованных как в музыкальной, так и в немузыкальной формах. Исследуется семантика звука в возгласных распевах и обрядовых протяжных песнях монголов уртын дуу, репрезентирующих особый «генетический код» и являющихся этническим маркером культурной традиции. Обрядовые протяжные песни уртын дуу, в том числе песнопения, исполняющиеся во время грозы, мелодический свист3 или посвист тесно связаны с обрядом призывания небесной благодати и культом предков. Они являются одним из важных компонентов целостной обрядовой системы, организующим звуковое поле традиционной культуры монгольских народов. Кроме того, в статье пунктирно представлен феномен звука в многомерном пространстве шаманского и буддийского космоса. Таким образом, в данной статье отражено обрядовое содержание звукового пространства монгольского мира, чем и обусловлен выбор материала (мифологические представления о голосе, обрядовые протяжные песни, мантры и т. п.). Автор не ставил целью исследовать всю палитру звукового поля традиционной культуры монгольских народов. Это тема будущего специального исследования.

Ключевые слова: звук, звуковая картина мира, семантика, традиционная культура, монгольские народы

Буркова Светлана Игоревна РОЛЬ ВИЗУАЛЬНОЙ МОДАЛЬНОСТИ В ЖИЗНЕСПОСОБНОСТИ И СОХРАННОСТИ ЯЗЫКА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 19-30

В статье на примере русского жестового языка (РЖЯ) делается попытка показать, что инструменты оценки жизнеспособности и сохранности языка, разработанные на материале звуковых языков, не вполне подходят для оценки жизнеспособности и сохранности жестовых языков. Если, например, оценивать жизнеспособность РЖЯ по шестибалльной шкале в системе «девяти факторов», предложенной в документе ЮНЕСКО (Language vitality…, 2003) и используемой в Атласе языков, находящихся под угрозой исчезновения, то эта оценка составит не более 3 баллов, т. е. РЖЯ будет характеризоваться как язык, находящийся под угрозой исчезновения. Это бесписьменный язык, преимущественно используемый в сфере бытового общения, существующий в окружении функционально несопоставимо более мощного русского звукового языка; подавляющее большинство носителей РЖЯ являются билингвами, в той или иной степени владеющими русским звуковым языком в его устной или письменной форме; большая часть носителей РЖЯ усваивают жестовый язык не в семье, с рождения, а в более позднем возрасте; условия усвоения РЖЯ влияют на языковую компетенцию его носителей; окружающий русский звуковой язык влияет на лексику и грамматику РЖЯ; этот язык остается пока недостаточно изученным и слабо задокументированным, и т. д. Однако в действительности РЖЯ в этих условиях стабильно сохраняется, а в последнее время даже расширяет свой словарный состав и сферы использования. Главный фактор, который обеспечивает сохранность жестового языка и который не учитывается в существующих методиках, предназначенных для оценки витальности языков — это модальность, в которой существует жестовый язык. Глухие люди, в силу того что им недоступна или плохо доступна аудиальная модальность, не могут полностью перейти на звуковой язык. Наиболее естественной для коммуникации для них остается визуальная модальность, при этом современные средства связи и интернет открывают дополнительные возможности для подержания и развития языка в визуальной модальности.

Ключевые слова: витальность языка, жестовые языки, визуальная модальность

Волдина Татьяна Владимировна ОТРАЖЕНИЕ МНОГОКОМПОНЕНТНОСТИ КУЛЬТУРЫ КАЗЫМСКИХ ХАНТОВ В ФОЛЬКЛОРНЫХ МАТЕРИАЛАХ О БОГИНЕ ВУТ ИМИ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 111-123

Важнейшей составляющей традиционной культуры обских угров являются культы духов-покровителей — выдающихся богатырей-предков. В древности обожествляемая личность постепенно превращалась в средство существования общества, организации его жизни. Культ предка можно рассматривать как культурообразующий фактор и даже культурную модель традиционного общества, служившую целям выживания и приспособления людей к новым историческим условиям, выстраивания отношений с окружающим миром. В статье рассматривается образ одного из духов-покровителей хантыйского народа — Казымской богини-воительницы (известной в литературе также как Вут-ими или Касум-най), отраженный в фольклоре казымских и других групп хантов, сосьвинских манси и ненцев. «История» её жизни указывает на постоянные миграции и освоение новых территорий в древние времена, объясняет контакты предков казымских хантов с соседними этническими группами. Цель работы — раскрыть характер межэтнических и внутриэтнических связей казымских хантов на основе фольклорных текстов о Вут ими с опорой на культурно-исторический, описательный, функционально-семантический и типологический методы, с учётом уже имеющихся разработок по данной теме. В качестве историко-этнографического источника, содержащего информацию о межкультурных коммуникациях казымских хантов, автором рассмотрены как опубликованные ранее песни, сказания и предания о Вут-ими, включая сведения о её зооморфных образах, атрибутике, эпитетах, так и новый материал, записанный автором от информантов. Автором отмечается, что в образе главного духа-покровителя р. Казым просматриваются пермские черты. В языке, фольклоре, культурных традициях ярко выражены устойчивые контакты с мансийской территорией. Хантыйские предания указывают также на значительное влияние ненецкой культуры (прежде всего в сфере оленеводства). Мифология брачных отношений богини с хантыйскими богатырями отражает родство и характер внутриэтнических отношений хантов: казымской группы с другими локальными образованиями (иртышскими, пимскими и другими хантами).

Ключевые слова: Казымская богиня, казымские ханты, сосьвинские манси, ненцы, духи-покровители, межэтнические контакты

Тучков Александр Геннадьевич «СТАЛИНСКИЙ ПОХОД НА БОРЬБУ ЗА ПОДЪЕМ ЖИВОТНОВОДСТВА»: О РАЗВЕДЕНИИ И СОДЕРЖАНИИ ДОМАШНЕГО СКОТА У СРЕДНЕОБСКИХ СЕЛЬКУПОВ В 1920–1940 ГГ. // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2020. Вып. 2 (28). С. 149-159

Статья посвящена развитию животноводства у нарымских селькупов в период 1920–1940-х гг. Анализ источников показал, что на всем этапе исследуемого периода у селькупов сохранялся устойчивый интерес к животноводству, которое для многих стало составной частью культуры этноса. В статье особое внимание уделено развитию животноводства в бассейне р. Тым, показано, что тымские селькупы за короткий отрезок времени смогли приобщиться к животноводческой традиции и включить содержание домашних животных в сферу своей хозяйственной деятельности. Вместе с тем, если на ранних этапах знакомства среднеобских селькупов с животноводством и на всем протяжении XIX в., процесс закрепления навыков содержания домашних животных носил естественный (эволюционный) характер, то в данный период времени ярко проявились условия внешнего (государственно-административного) влияния на развитие у селькупов животноводческой традиции. Это «внешнее» влияние было обусловлено, прежде всего, экономическими и идеологическими установками времени. В итоге был сделан вывод о том, что в ХХ в. животноводство прочно вошло в культуру селькупов, изменив кардинальным образом их традиционный уклад жизни, хозяйственные приоритеты.

Ключевые слова: Среднеобские селькупы, традиционное хозяйство, животноводство, коллективизация, изменение культуры

Дампилова Людмила Санжибоевна, Ойноткинова Надежда Романовна КУЛЬТУРНЫЕ УНИВЕРСАЛИИ В ОБРЯДОВОЙ ТРАДИЦИИ ТЮРКО-МОНГОЛЬСКИХ НАРОДОВ: ЛЕКСИКА И КОНТЕКСТ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 114-123

В данной статье рассматривается в семантическом контексте с обрядовым действом лексика в сибирских тюркских и монгольских языках, связанная с культом гор, земли и воды. Основными языками исследования являются алтайский, бурятский и якутский с привлечением монгольских, хакасских, тувинских параллелей. У тюрко-монгольских народов прослеживаются общие принципы организации сакрального пространства, концептуально схожие ритуальные действа в коллективном обряде, посвященном духам-хозяевам местности, присутствуют универсальные атрибуты и символы, характерные для шаманизма и буддизма. Впервые проведен сопоставительный анализ лексем, семантики и символики слов, связанных с обрядовыми действами и сопровождающий их вербальный контекст. Целью работы является выявление сохранности, распространения и трансформации культурных универсалий, имеющих вербальное выражение. Актуальным представляется исследование древнейших культурных кодов, сохранившихся в предметной и акциональной сферах обрядности. Понятие культурного кода в изучении обрядности позволит получить ключ к пониманию культурной картины мира и расшифровать глубинный смысл составных частей обряда (смыслов, знаков, символов, норм и т. д.). В итоге констатируем, что некогда существовала единая тюрко-монгольская традиция шаманизма, имевшая общую культурно знаковую систему, что подтверждается лексическим материалом и их обрядовым контекстом. Рассмотренные два основных ритуала жертвоприношения (кровавые и бескровные) доказывают как древние связи, так устойчивую универсальную последовательность и сохранность акциональных кодов в обрядовом событии монгольских и тюркских народов Сибири. Выявлено, что ключевые лексемы, используемые в предметном коде, имеют универсальную семантическую нагрузку в обрядовом событии. Лексические соответствия и схожие ритуальные предметы и действа, скорее всего, доказывают восхождение обряда к единым корням с последующими региональными и временными трансформациями. Установлено, что одинаковые атрибуты ритуала со схожим или разным лексическим обозначением являются архетипами, отражающими общие культурные коды тюркских народов Сибири и монгольских этносов.

Ключевые слова: тюрко-монгольские народы, культурные универсалии, культурный код, историческая лексика, обряд

Кузьмина Раиса Петровна СОМАТИЧЕСКИЙ КОД В ЯЗЫКОВОЙ КУЛЬТУРЕ ЭВЕНОВ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 39-48

В данной статье рассматривается соматический код культуры, являющийся одним из ключевых и универсальных кодов в лингвокультуре эвенов, отражающий восприятие мира эвенского этноса. Материалом исследования послужили изданные двуязычные словари, фольклорные и художественные произведения эвенов, также в статье использованы полевые материалы автора, собранные в ходе экспедиционных поездок в места компактного проживания эвенов. Выявлена специфика вербализации кодового содержания сомонимов в эвенских паремиях и фразеологических выражениях. Определены семантические особенности метафор с компонентами — соматизмами в эвенской языковой картине мира. Анатомическая лексика, участвующая в создании переносных значений, ассоциаций и обладающая символьными функциями, отображает архетипические воззрения и ментальность народа. Соматизмы нашли отражение в пространственной лексике, ландшафтной лексике, в обрядовой культуре, в идиомах, в метафорах, в пословицах и поговорках эвенов. В эвенской лингвокультуре сакральность некоторых частей тела отразилось в төнӈэкич `запретах-оберегах`. Семантизация и понятийная наполненность соматического кода культуры является универсальной и имеет параллели в картине мира других народов.

Ключевые слова: эвенский язык, соматический код, лингвокультура, компонент, метафора, фразеологизм

Кашкин Егор Владимирович ЛЕКСЕМЫ С СЕМАНТИКОЙ ВЫСОКОЙ И НИЗКОЙ ГРОМКОСТИ В ГОРНОМАРИЙСКОМ ЯЗЫКЕ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 47-57

В статье на материале горномарийского языка, относящегося к уральской семье, рассматриваются прилагательные и наречия со значениями высокой громкости (‘громкий’ / ‘громко’) и низкой громкости (‘тихий / тихо’). Данные собраны в ходе полевой работы в с. Кузнецово и окрестных деревнях методом анкетирования носителей языка и путем анализа собранного в экспедициях корпуса расшифровок устных текстов; также проведено сопоставление с материалами словарей. Учтены сведения из доступных (хотя и немногочисленных) исследований рассматриваемой группы лексики в других языках. Теоретической базой служит фреймовый подход к лексической типологии, опирающийся на анализ сочетаемости лексем. Обсуждаются семантические противопоставления в рассматриваемом поле (низкая громкость vs. отсутствие звука, речевые vs. неречевые контексты, особые лексемы для тихого поведения человека и тихой обстановки). Проанализированы модели полисемии лексем поля (использование в контекстах высокой и низкой громкости интенсификаторов с более широкой сочетаемостью, связь с семантическим полем скорости). Затронут ряд диахронических аспектов, в частности соотношение значений низкой громкости и низкой скорости с исторической точки зрения. Данные обсуждаются в свете теоретических работ, посвященных проблемам полисемии в лексике (Е. В. Рахилина, Т. И. Резникова, В. А. Плунгян и др.), средствам выражения каритивной семантики (С. М. Толстая и др.), противопоставлению между компонентом значения и отменяемой контекстом импликатурой (Е. В. Падучева, К. Кеарнс и др.).

Ключевые слова: уральские языки, горномарийский язык, семантика, полисемия, выражение громкости, интенсификация, семантические каритивы

Чугунекова Алена Николаевна ДЕЙКТИЧЕСКИЕ МЕСТОИМЕНИЯ В ХАКАССКОМ ЯЗЫКЕ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 102-110

В настоящей статье представлены результаты исследования дейктических (указательных) местоимений в хакасском языке. Дейктические местоимения, как и другие указательные слова, выступают в качестве слов, служащих для определения степени удаленности объекта относительно позиции говорящего лица («дейктического центра»). В каждом языке своя (двучленная, трехчленная и более) система определения степени удаленности предмета относительно дейктического центра. В хакасском языке степень удаленности предметов относительно говорящего лица определяется через трехчленную систему: проксимальную («ближе к говорящему лицу»), медиальную («чуть дальше от говорящего лица») и экстремальную («далеко от говорящего лица»). Кроме того, дейктические местоимения служат для развития темпорального значения. В предложении дейктическим местоимениям отводится роль определения и обстоятельства времени.

Ключевые слова: дейктические местоимения-существительные, дейктические местоимения-прилагательные, дейктические местоимения-числительные, проксимальный демонстратив, медиальный демонстратив, экстремальный демонстратив, хакасский язык

Сулейманова Резида Ахметьяновна БАШКИРСКИЕ ФАМИЛЬНЫЕ ОНИМЫ, ОБРАЗОВАННЫЕ ОТ АПОТРОПЕИЧЕСКИХ ЛИЧНЫХ ИМЕН // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 180-188

Статья посвящена изучению башкирских фамилий, восходящих к древним охранительным (апотропеическим) личным именам, призванным отвратить «злые силы» от новорожденного, вышедшим из употребления и отсутствующим в современном башкирском именнике. Основным источником данного исследования послужили башкирские фамилии, зафиксированные в сборнике документов «Формулярные списки о службе чиновников Башкирско-мещерякского войска за 1836–1842 годы», вышедшем в двух книгах (2012, 2014 гг.), в которых опубликованы документы второй четверти XIX в., в первую очередь, формулярные списки чиновников Башкирско-мещерякского войска. Сравнительно-историческое исследование значений отдельных личных имен на общетюркском фоне проводилось с опорой на данные, извлеченные из «Древнетюркского словаря» и «Башкирских шэжэрэ» Р. Г. Кузеева. На основе трудов этнокультурной направленности не только в области тюркских народов, но и восточных славян, было установлено, что происхождение многих охранительных имен связано с обрядом купли-продажи ребенка, в частности, это имена на основе лексем һатыу ‘продавать’, түләү ‘платить’, табыу ‘находить’, ҡал в значении ‘(этот) не умер, остался’, торһон, в которую вложено значение йәшәһен, үлмәһен ‘пусть живет, останется’, туҡта ‘стой, остановись’. Защищенным, по мнению древних башкир, считался и тот ребенок, который, по условиям старинного обряда, пролежал в собачьей конуре рядом с ее хозяином и был наречен именем, содержащим в своей основе лексему эт ‘собака’. Защитными силами, по мнению древних башкир, обладали также и названия камней и минералов, такие как, алтын ‘золото’, көмөш ‘серебро’, булат ‘булат’ и, конечно же, тимер ‘железо’, на которое обменивали ребенка во время мнимой купли-продажи. В целях защиты от злых сил у древних башкир существовала также традиция нарекания ребенка плохим именем (к примеру, Бузук, Яманбай и т. д.). В особую группу выделяются и охранительные личные имена с компонентом иш ‘пара, чета’, которым нарекали детей, если предыдущие их братья либо сестры не выживали. Все рассмотренные нами охранительные личные имена, являющиеся отражением обряда купли-продажи младенца, а также веры народа в силу слова, в настоящее время бытуют в основном лишь в фамилиях.

Ключевые слова: ономастика, антропонимика, фамильный оним, имена-обереги, апотропеические личные имена

Малышев Александр Александрович РЕЧЕВАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ САМОЕДОВ В ПЕРВОЙ РУССКОЯЗЫЧНОЙ НАУЧНО-ПОПУЛЯРНОЙ СТАТЬЕ О САМОЕДАХ (1732 Г.) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 49-57

Исследование посвящено рассмотрению стилистических особенностей подачи информации об одном из северных народов в первой печатной статье об этом народе, опубликованной в 1732 г. в научно-популярном академическом журнале «Примечания к Санкт-Петербургским ведомостям» (републикация [Малышев, 2014]) и рассчитанной на ознакомление читательской аудитории (преимущественно петербургской и московской) с образом жизни самоедов. Статья была подготовлена её автором на основании книги Николааса Витсена «Северная и Восточная Тартария» (Амстердам, 1692), однако определяющая роль отводится именно манере изложения пересказываемой книги. Материалы занимают четыре выпуска (16 страниц, части XXVIII–XXXI). Речевая репрезентация самоедов в статье происходит двояко: «извне» и «изнутри». Во-первых, статья выстроена по общей схеме, реализующей типичные шаги коммуникативного сценария этнографического информирования: 1) Сообщение ключевой номинации и этимологических сведений о ней; 2) Сообщение сведений о происхождении и составе народности; 3) Рассказ о взаимоотношениях с колонистами Русского Севера; 4) Описание религии и выявление её ключевых положений в жизни самоедов. Во-вторых, в конце статьи читатель видит часть языка, на котором говорят самоеды: приводятся примеры ключевых слов на архангелого-родском самодийском языке (71 слово и 16 коротких бытовых фраз), демонстрируются переводы молитвы «Отче наш» на три диалекта самодийского языка и счет от одного до десяти на этих же диалектах. Статья «О самоедах» не только рассказывала читателям о «чужом своём» народе, но и приобщала этот народ и занимаемую им территорию к другим народам и землям в составе российского государства. Тональность изложения формировала положительное восприятие самоедов как простого народа, живущего натуральным хозяйством, сохранившего черты первобытной культуры, но при этом добросердечного, отчасти наивного и дружелюбного.

Ключевые слова: речевая репрезентация, речевая ассимиляция, самоеды, национальная идентичность, историческая стилистика, научно-популярная журналистика, журналистика XVIII века

Сагайдачная Анна Олеговна ЛЕКСИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕВОДА РУССКИХ СКАЗОК НА УДЭГЕЙСКИЙ ЯЗЫК // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 68-78

В статье рассмотрены переводы трех русских народных сказкок: «Теремок», «Репка», «Курочка Ряба», а также литературной авторской «Сказки о рыбаке и рыбке» А. С. Пушкина. Целью данного исследования является анализ особенностей перевода с точки зрения лексической и грамматической составляющих. К ним относятся особенности перевода названий и характеристик персонажей сказок, заимствованная лексика, точность переводчика при передаче текста (адекватность, эквивалентность перевода). В предлагаемой статье данные переводы рассматриваются впервые с момента их появления. Удэгейский перевод двух народных сказок соответствует оригиналам. Перевод пушкинской сказки очень близок к русскому оригиналу, хотя имеется ряд отличий. Перевод русской народной сказки «Теремок» на удэгейский язык существенно отличается от оригинала.

Ключевые слова: Русские народные сказки, пушкинская сказка, заимствованная лексика, персонажи сказок, адекватность перевода, отличие перевода, русский язык, удэгейский язык

Бакаева Эльза Петровна ПУТЬ В ТИБЕТ: РЕЛИГИОЗНЫЕ ПЕСНИ КАЛМЫКОВ И РЕАЛИИ ПУТЕШЕСТВИЙ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 91-104

В статье анализируются калмыцкие народные песни о паломничестве в Тибет на примере текстов «Зу гидг һазр» ‘Страна, называемая Тибет’, «Алта гидг һазрас» ‘Из местности, называемой Алтай’. На основе сравнительного исследования разновременных записей песни «Зу гидг һазр» (1897 г., 1903 г., а также записи конца XX в.) и сопоставления с историческими данными о посольствах и паломничествах в Тибет и вариантами преданий о Джиджетен-ламе сделан вывод о том, что религиозная песня посвящена паломническому посольству хана Дондук-Даши (1755‒1757 гг.) и в ней отражены сведения о пути в Тибет через Монголию и Кукунор. Анализ песни «Алта гидг һазрас» и данных наиболее полного текста песни «Зу гидг һазр» в записи Г. Й. Рамстедта позволил сделать вывод о том, что в них отражены сведения о двух основных путях в Тибет. Архивные и литературные материалы о паломничествах в Тибет свидетельствуют, что в XVII в., когда территория формирующегося Калмыцкого ханства была подвижной, к святыням Лхасы, называвшейся калмыками «Зу», отправлялись по традиционному пути через территории расселения ойратов — «из местности, называемой Алтай». С начала XVIII в. по ряду причин путь в Тибет пролегал через Монголию и Кукунор. И лишь в начале XX в. вновь был освоен путь в Тибет, бывший традиционным для их предков, который теперь назывался «новым».

Ключевые слова: калмыки, Тибет, религиозные песни, паломничество, путь, делегация Дондук-Даши

Вернер Г. К. МОЛЧАНОВА О. Т. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ НАЗВАНИЙ МЕСТ ГОРНОГО АЛТАЯ (ЩЕЦИН, 2018. ТОМ I, 598 С.; ТОМ II, 505 С.) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 171-174

.

Петров Игорь Георгиевич ЗАПРЕТЫ В ПОХОРОННО-ПОМИНАЛЬНЫХ ОБЫЧАЯХ И ОБРЯДАХ ЧУВАШЕЙ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 159-167

Одним из интересных и мало изученных источников для изучения традиционных представлений чувашского народа являются запреты (табу). По мнению чувашских лингвистов и фольклористов, они относятся к малым жанрам чувашского фольклора и являют собой отдельный вид афористических устно-поэтических произведений. Им свойственны четкая языковая форма построения, логичность, поучительная направленность, неукоснительность исполнения. Зародившись в глубокой древности, запреты служили одной из форм регулирования поведения человека в обществе. Они регламентировали повседневную жизнь, хозяйственные занятия, промыслы и ремесла, пищу, религиозные верования, поведение, этикет, язык, культуру речи и т. д. Особое место они занимали в обрядовой жизни, в том числе в обычаях и обрядах, связанных с проводами человека в последний путь. Целью настоящего исследования является определение роли и значения запретов в регулировании поведения людей и членов общины в рамках похоронно-поминальных обычаев и обрядов чувашей Урало-Поволжья. В исследовании запреты рассмотрены в соответствии с основными этапами похоронно-поминального обряда (подготовка к похоронам и охрана покойника; обмывание; проводы в последний путь; погребение; поминки). Работа основана на литературных, архивных и полевых материалах автора. При разработке указанной темы автор руководствовался одним из методологических принципов, в соответствии с которым система запретов понимается как часть социо-нормативной культуры народа, регулирующая поведение человека в повседневности и в религиозно-обрядовых практиках. В обоих случаях запреты имеют религиозную природу и выступают своеобразным императивом в процессе социальной жизни человека. Исследование показало, что запреты в контексте похоронно-поминальных обрядов определяли место, время, порядок проведения ритуала и регламентировали поведение участников. В запретах и предписаниях данного вида обряда проявляется двойственное отношение к умершему. С одной стороны, в них просматривается суеверный страх членов социума перед покойником и смертью, с другой — стремление умилостивить его и как можно скорее проводить в потусторонний мир. Благодаря соблюдению этих запретов происходило поэтапное вычленение покойника из мира культуры и социума, а также «перемещение» в мир предков.

Ключевые слова: чуваши, похоронно-поминальные обычаи и обряды, запреты, приметы, поверья

Рыжкова Елизавета Андреевна ГРАММАТИКАЛИЗАЦИЯ СТЯЖЁННЫХ ФОРМ СЛОЖНЫХ ГЛАГОЛОВ В МАЛОКАРАЧКИНСКОМ ГОВОРЕ ЧУВАШСКОГО ЯЗЫКА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 73-87

Глаголы jar/jer ‘пускать’, jol ‘остаться’, il ‘брать’ и yk ‘падать’ в малокарачкинском говоре чувашского языка могут образовывать сложные глаголы — конструкции, состоящие из двух глагольных форм, но описывающие единую ситуацию. В малокарачкинском говоре в таких конструкциях происходит фонетическое явление стяжения: xəra za yk r ë (испугаться CV_SIM падать PST 3SG)> xəra z=yk r ë (испугаться CV_SIM падать PST 3SG) ‘упал(а)’. Стяжённые формы сложных глаголов отличаются от других сложноглагольных конструкций не только фонетически (выпадение последнего гласного деепричастия на -sa, выпадение начального j вершины, чередование гласных в основе вершины jar/jer ‘пускать’), но и по ряду морфосинтаксических признаков (место присоединения аффиксов каузатива и аттенуатива). На то, что появление стяжённых форм — это часть процесса грамматикализации сложных глаголов, указывает и то, что глаголы, не образующие стяжённых форм, но обладающие в составе сложноглагольной конструкции грамматическим значением, так же претерпевают фонетические изменения. В статье разобран пример глагола kaj ‘уходить’, у которого в сложноглагольной конструкции, как показал эксперимент с чтением диалектного текста, часто озвончается первый согласный. Это сближает глагол kaj ‘уходить’ с аффиксами, согласные в которых в малокарачкинском говоре обычно озвончаются в интервокальной позиции. В статье также рассматриваются семантические свойства глагола yk ‘падать’, образующего стяжённые сложные глаголы. Несмотря на общее грамматическое значение этого глагола в составе сложногагольной конструкции — вхождения в состояние или процесс, глагол yk ‘падать’ сохраняет некоторые элементы своего лексического значения, которые влияют на его сочетаемость как вершины сложного глагола: вхождение в состояние или процесс может быть только мгновенным, конструкции с пунктивными глаголами приобретают значение неожиданности и/или интенсивности, глаголы разрушения без семантики падения и глаголы с семантикой увеличения и повышения не могут сочетаться с yk ‘падать’. Материалы для статьи были собраны автором в экспедициях в село Малое Карачкино Чувашской Республики, кроме того используются примеры из экспедиционного корпуса и из литературы, приводятся некоторые сравнения с литературным чувашским языком.

Ключевые слова: чувашский язык, сложные глаголы, малокарачкинский говор, грамматикализация, тюркские языки

Куцаева Марина Васильевна ФУНКЦИИ ЭТНИЧЕСКОГО ЯЗЫКА В МАРИЙСКОЙ ДИАСПОРЕ МОСКОВСКОГО РЕГИОНА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 58-72

В статье приводятся результаты социолингвистического обследования, проведенного автором в марийской диаспоре московского региона с целью выявления и описания функционирования этнического языка. Один из аспектов исследования посвящен установлению функций, которые закреплены за этническим языком в условиях диаспорного проживания группы. Несмотря на незначительную степень использования марийского в московском регионе (ввиду повсеместной распространенности и доминирования русского языка) и тяготение к его употреблению в семейно-бытовой, дружеской, иногда — профессиональной сферах общения, марийский язык, тем не менее, выполняет в диаспоре ряд важных функций. В ходе обследования автором были определены следующие функции: коммуникативная, фатическая (контактоустанавливающая), функция тайного языка (используемая в общественном пространстве между носителями марийского языка, а также в семейно-бытовой сфере между некоторыми членами семьи), эмоциональная (на каком языке опрошенным доводится думать, видеть сны, ругаться, шутить), а также сакральная (язык обращения к божественным силам, а также язык религии и религиозных отправлений) и символическая (язык как символ групповой идентификации). В результате обследования было установлено распределение функций марийского языка по поколениям; в отношении набора функций языка у респондентов в выборке был выявлен ряд закономерностей, связанных, с одной стороны, со степенью владения ими марийским языком, с другой стороны, с принадлежностью тому или иному поколению диаспоры. Кроме того, были выделены факторы, препятствующие использованию марийского в той или иной функции.

Ключевые слова: марийский язык, этнический язык, внутренняя диаспора, московский регион, функции языка

Готовцева Лина Митрофановна ЗАИМСТВОВАННАЯ ЛЕКСИКА ТРАДИЦИОННОЙ ОДЕЖДЫ ЯКУТОВ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 124-134

Анализ слов-наименований якутской одежды и ее деталей (компонентов) обнаруживает наличие своеобразного лексического пласта, происхождение которого требует уточнения с точки зрения их источника и адаптации в принимающем языке. Данный тезис обусловливает постановку задачи: определить, какие из этих лексем являются заимствованиями. Анализ заимствований названий одежды осуществлен с помощью лексикографических словарей и представляет собой начальный этап исследования в данном направлении. Состав заимствованной лексики разнообразен, что позволяет рассмотреть его как отдельные лексико-семантические группы, которые охватывают такие виды одежды, как головной убор, верхняя одежда, нательная одежда (штаны), обувь, детали одежды. Данные слова-наименования обращают на себя внимание тем, что они обнаруживаются и в материалах эпического текста — олонхо, что обусловливает дальнейшее изучение обозначенной проблемы в аспекте выявления межэтнических контактов. Исследуемая лексика заимствований-номинаций одежды тесным образом связана с историческими и социальными изменениями в жизни северян, особенностями природно-климатических условий проживания, их материальной культуры. Выявлено, что большинство заимствованных лексем вошли в состав якутских говоров, в основном сохраняя свою фонетическую и морфологическую структуру. В настоящее время некоторая часть рассмотренных слов-наименований предметов одежды устаревает, уходят в прошлое сами предметы одежды и с ними вместе забываются слова-номинации. Поэтому необходимо продолжать изучение накопленного языкового и фактологического материалов, содержащих богатую информацию о процессах изменения языка и истории народов Севера.

Ключевые слова: якутский язык, традиционная одежда, лексика, заимствование, виды одежды, детали одежды

Степанова Ольга Борисовна О ГОЛОДЕ У СЕВЕРНЫХ СЕЛЬКУПОВ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2020. Вып. 4 (30). С. 128-137

В статье исследуется голод — одно из частых явлений прошлого северных селькупов: рассматривается периодичность голодовок, определяются группы селькупского общества, наиболее подверженные регулярному недоеданию, вскрываются причины голода. В результате исследования автор приходит к следующим выводам. Голод селькупы переживали ежегодно, в зимне-весенний период, когда доедались все запасы, сделанные на зиму. Летом и осенью пища запасалась селькупами в недостаточном количестве. Причина этого кроется в селькупском национальном характере, которому не были присущи такие качества, как запасливость и расчетливость. Большого числа заготовок селькупы не делали также из-за кочевого образа жизни. Заканчивался сезонный голод с прилетом весенних перелетных птиц. После коллективной охоты на них устраивался праздник и всеобщее пиршество, на котором селькупы первый раз в году наедались досыта. Вслед за утками возвращалась рыба — основная летне-осенняя пища селькупов. В голодный зимне-весенний период селькупы жили охотой, но полноценная охота была невозможна для безоленных селькупов, так как она требовала выезда в места, где водился пушной зверь, или проходили миграции дикого оленя. Охотничья добыча часто не оправдывала надежды селькупов, поскольку зависела от капризов природы — миграций объектов промысла, сильных морозов, «урожайности» текущего года на зверя и т. д. Кроме кочевого образа жизни, особенностей национального характера и неудачной охоты у селькупского голода была еще одна социально-экономическая причина. Русские чиновники, представители православной церкви, купцы и торговцы, а также собственная родовая знать эксплуатировали, спаивали и при торговых сделках обманывали селькупов. Учрежденные государством хлебозапасные магазины, призванные не допустить голода у населения Туруханского края, лишь усугубили положение селькупов, сделав их вечными должниками казне. Голоду была подвержена подавляющая — бедняцкая — часть селькупского общества. Селькупы не боролись с голодом, а смиренно переживали его, для чего у них имелось несколько пассивных методов, к которым относились «ожидание весны», особая голодная «диета», родственная и неродственная взаимопомощь. Голод в том виде, в каком он переживался селькупами, может считаться одной из селькупских традиционных хозяйственных практик.

Ключевые слова: северные селькупы, голод, причины голода, национальный характер, социальные отношения, хозяйственные практики

Васеха Мария Владимировна АНТИРЕЛИГИОЗНАЯ РАБОТА С ЖЕНЩИНАМИ В 1920-Е ГОДЫ И ПРОЦЕССЫ ФЕМИНИЗАЦИИ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ (НА СИБИРСКИХ МАТЕРИАЛАХ) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 105-117

В работе анализируется один из аспектов комплексной послереволюционной советской политики по «раскрепощению женщин» — антирелигиозная работа среди женского населения, которая была теснейшим образом переплетена с общими практиками воинствующего атеизма и антирелигиозной работой среди населения. Однако, по мнению автора, работа с женщинами представляла собой отдельное направление усилий ранних советских культуртрегеров, требующее специального рассмотрения. Борьба с церковью, верой и верующими занимали в общей политике модернизации страны по советскому типу одно из центральных мест, и именно высокий уровень религиозности, главным образом женского населения, представлялся самым большим препятствием на пути построения безбожного нового общества. Если такая работа, как создание институтов материнства и младенчества, женский ликбез, вовлечение женщин в общественную советскую жизнь, несмотря на массовое сопротивление, находили хоть какой-либо отклик среди определенных слоев населения (Васеха, 2015), то проведение кампании по изъятию церковных ценностей, гонения на священнослужителей, попытки подрыва православной аксиологической базы существования русского общества вызывали лишь стойкий негативизм и жесткое противостояние со стороны населения, прежде всего, женского. Изначально советские лидеры недооценивали глубину женской духовной жизни, и считали посещения храмов женщинами даню традиции и формой досуга, которые предполагалось постепенно заменить советскими культурными и социальными мероприятиями. К концу первого десятилетия советской власти стало ясно, что эти методы борьбы не являются сколько-нибудь эффективными, уровень женской вовлеченности в церковную жизнь во время противостояния богоборчеству только возрос и даже породил новые формы участия женщин в деятельности церковных приходов, включая поддержание литургической жизни и массовые явления женского подвижничества.

Ключевые слова: женская религиозность, 1920-е годы, антирелигиозная политика, женщины и церковь, менсплейнинг, гендер и религия, феминизация православной церкви

Синицына Юлия Вячеславовна МОДЕЛИ ПОЛИСЕМИИ СИМИЛЯТИВНОГО СУФФИКСА -LA В ГОРНОМАРИЙСКОМ ЯЗЫКЕ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 88-101

Статья посвящена моделям полисемии суффикса la в горномарийском языке. Основное значение данного суффикса — маркирование стандарта сравнения в симилятивных конструкциях. В статье рассматриваются такие значения суффикса, как маркер глоттонимов, маркер актанта при глаголе madaš ‘играть’, маркер обменного эквивалента, маркер приблизительной локализации. Помимо типологически ожидаемых моделей полисемии (как, например, маркер глоттонимов или маркер актанта при глаголах čučaš ‘казаться’, kajaš ‘быть видимым, казаться’), горномарийский симилятивный маркер la имеет менее изученные в типологическом плане функции — например, маркер актанта при глаголе madaš ‘играть’. Предыдущие исследования показали, что la может иметь разные морфосинтаксические ограничения в зависимости от контекста. В статье приводятся существующие ограничения для не рассматриваемых ранее контекстов употребления. Так, маркируя глоттоним или актант при глаголе madaš ‘играть’, la имеет более ограниченную морфосинтаксическую дистрибуцию по сравнению с симилятивными конструкциями и конструкциями с глаголами типа čučaš ‘казаться’. Еще одно употребление la — с локативными выражениями в качестве маркера приблизительной локализации. В этой функции la присоединяется к именной группе, оформленной одним из локативных падежей, а также к послеложной группе с пространственным послелогом или к наречию, сохраняющему в своем составе старые формы локативных падежей. Согласно нашим данным, полученным в ходе опроса носителей, la может присоединяться ко всем трем локативным падежам, а не только к иллативу, как это отмечается в грамматиках. Однако сочетание la с инессивом и лативом, в отличие от иллатива, грамматично только для имен с пространственной семантикой. Помимо этого, в статье анализируется описанная сеть полисемии: обсуждается возможность развития рассматриваемых функций маркера из симилятивного значения, распространившегося из симилятивных конструкций на остальные контексты.

Ключевые слова: уральские языки, горномарийский язык, симилятивные конструкции, модели полисемии, типология

Власова Виктория Владимировна ОБРАЗ КОНФЕССИОНАЛЬНЫХ «ДРУГИХ»: СТАРОВЕРЫ-СТРАННИКИ В РАССКАЗАХ ВЕРХНЕПЕЧОРСКИХ И УДОРСКИХ КОМИ-ЗЫРЯН // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 102-113

Образы «других» являются неотъемлемой частью фольклорной картины мира, играя значимую роль в (само) идентификации этнических и конфессиональных групп. В ходе непосредственного общения формируются народные представления о конфессиональных особенностях «других», выделяется набор признаков, маркирующих их в качестве таковых. В статье рассматривается формирование и трансформация представлений о конфессиональном «другом» в моноэтничной поликонфессиональной среде на примере староверов-странников, проживавших в Удорском и Троицко-Печорском районах Республики Коми. Источниковой базой исследования послужили архивные данные и полевые материалы фольклорно-этнографических экспедиций, проходивших в начале 2000-х гг. Появление староверов-странников, позиционировавших себя как хранителей «истинной веры» и стремившихся максимально ограничить контакты с иноверцами, стало толчком для выделения этой группы в качестве конфессиональных «других». На верхней Печоре, на момент проведения исследований, страннические общины существовали; здесь сохранялась идеологическая конфронтация между разными группами верующих, что нашло отражение в различных локальных номинациях странников. На Удоре, где последователи странников исчезли в 1970-е гг., повсеместно использовался экзоконфессионим, не имевший оценочных коннотаций. Определяющее влияние на формирование представлений о странниках как о «других» оказали их религиозные практики. Ключевым показателем, характеризующим суть вероучения в глазах конфессиональных соседей, равно как и самих странников, стало «бегство от мира» — полный отказ от участия в государственной и общественной жизни, от любого взаимодействия с иноверцами. Не менее значимыми для системы представлений о данной группе были особенности погребальной обрядности (тайные похороны удорских странников) и крещения (крещение в пожилом возрасте). Закрытость повседневной и ритуальной жизни странников способствовала распространению слухов, компенсировавших отсутствие информации. Изменение исторических реалий (исчезновение удорских странников, изменение возрастного состава общин) вело к изменениям и коррективам существовавших представлений.

Ключевые слова: образ другого, староверы-странники, коми-зыряне, конфессионимы, ритуальные практики

Куцаева Марина Васильевна РАННЕЕ ОСВОЕНИЕ ЭТНИЧЕСКОГО ЯЗЫКА В МАРИЙСКОЙ ДИАСПОРЕ МОСКОВСКОГО РЕГИОНА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 49-58

В статье приводятся результаты социолингвистического обследования, которое проводилось автором в марийской диаспоре московского региона с целью выявления и описания функционирования этнического языка. Один из аспектов исследования посвящен вопросу межпоколенной передачи этнического языка в условиях диаспорного проживания. Респонденты первого поколения в выборке в целом демонстрируют высокий уровень языковой лояльности и уверены в том, что не утратят этнический язык, их опасения касаются скорее представителей второго поколения, выросших в московском регионе. Среди основных факторов, способствующих раннему овладению этническим языком во втором поколении, были названы следующие: погружение в языковую среду в марийской деревне летом; внутрисемейное бытовое общение на этническом языке; привлечение детей к участию в культурных мероприятиях, организованных в Москве марийским землячеством, по инициативе отдельных представителей или групп диаспоры. Однако при непосредственной реализации данные модели обнаруживают на практике ряд существенных недостатков: дальнейшая русификация марийской деревни, а значит, скудное овладение марийским; отведение ребенку роли пассивного слушателя в разговорах взрослых; отсутствие культурных форм, отвечающих запросам подростков. Заметную роль в слабой передаче детям этнического языка играют негативные аттитюды, стигматизирующие идеологии, языковые практики, унаследованные респондентами в отношении марийского языка на малой родине. В ходе обследования были зафиксированы отдельные позитивные сдвиги в этом направлении, преимущественно среди молодых респондентов, вследствие осознания ценности языка и изменения языковых стратегий и идеологий. Это важно, поскольку марийский язык является одним из основных признаков этнической идентичности в выборке: утрата во втором поколении диаспоры марийского приводит к утрате некоторых других этнических маркеров и как следствие — к размыванию границ этнической группы.

Ключевые слова: марийский язык, этнический язык, внутренняя диаспора, московский регион, межпоколенная передача языка, аттитюды, идеологии, речевое поведение

Ермакова Елена Николаевна, Прокопова Майя Владимировна, Файзуллина Гузель Чахваровна ЭТНОНИМЫ БУХАРЦЫ И САРТЫ В ЭТНОНИМИКОНЕ ТОБОЛЬСКОЙ ГУБЕРНИИ XIX — НАЧАЛА XX ВЕКА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 19-32

В ситуации глобального культурного нивелирования и повсеместных межэтнических конфликтов возникают задачи, связанные с формированием и сохранением национального самосознания как целого народа, так и отдельного человека. Особенно актуально рассмотрение данной проблемы в лингвокультурологическом поле гуманитарных исследований. Между тем, наименование народа, народности — один из факторов этнической идентичности человека. Этнонимы содержат «генетический код», позволяют обозначить определяющие национальные признаки, отличить «своих» от «чужих». Этноним сам по себе очень информативен, так как даёт возможность изучить пути исторической миграции этнического сообщества, его взаимодействие с культурой и языком народа-прародителя, культурные контакты с другими народами, указывает на род занятий, конфессиональную принадлежность представителей сообщества. Цель статьи — проанализировать формирование, функционирование и словообразовательный потенциал этнонимов бухарцы, сарты, называющих этносоциальную группу выходцев из Средней Азии, которые переселялись в Сибирь в конце XIV–XVIII веках и принимали активное участие в освоении этой большой и богатой на возможности территории. Пройдя сложный путь исторического развития, сибирские бухарцы со временем ассимилировались с местными народами, внеся существенный вклад в становление культуры тюркского населения Сибири и став значимым этническим компонентом в структуре этноса сибирских татар. Материалом для исследования послужили памятники деловой письменности XIX — начала XX века, включая метрические записи, документы переписи населения, служебную переписку, прошения и челобитные, документы по податям и сборам, записи по юридическим процедурам, указы, протоколы, рапорты, отчёты и прочее, в которых нашли отражение факты экономического, политического и культурного развития общины сибирских бухарцев. Источники представляют собой как официальные документы, имевшие обращение в делопроизводстве столичных министерств и департаментов, региональных приказов и отделов, так и рукописные записи, сделанные при мечетях на старотатарском языке арабской графикой. В качестве иллюстративного материала представлены записи полевых экспедиций авторов в сельские населенные пункты (2014–2021 гг.). Анализ содержательной стороны документов, с одной стороны, позволяет проследить пути формирования самоидентичности отдельной этнической общности, с другой — увидеть региональную специфику и определить языковой потенциал терминов-самонаименований. Этнонимы становятся базой для появления дериватов-новообразований: прозвищ, имен, патронимов, фамилий, топонимов. Для анализа ономастикона, представленного в статье, использовался описательный метод с применением его основных приемов: наблюдения, обобщения и классификации материала. Для семантической реконструкции был использован метод этимологического анализа с учетом фонетического и словообразовательного аспектов. Анализ формирования и становления этнонимов в регионе представляется актуальным, поскольку в научный оборот вводятся новые антропонимические данные. Изучение этнонимов, именующих этносоциальную группу сибирских бухарцев, позволит дать более полную историко-культурную характеристику одному из важных этнических сообществ региона и расширит научные представления о культуре и истории Западной Сибири в целом.

Ключевые слова: этническая идентичность, этноним, самонаименование, сибирские татары, бухарцы, сарты, Западная Сибирь, Тобольская губерния

Пупынина Мария Юрьевна, Мордашова Дарья Дмитриевна СВИДЕТЕЛЬСТВА ЯЗЫКОВЫХ КОНТАКТОВ В КОЛЫМСКО-АЛАЗЕЙСКОЙ ТУНДРЕ В XIX — НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА. ТУНДРЕННЫЕ ЮКАГИРЫ И ИХ КОНТАКТЫ С СОСЕДЯМИ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 56-77

Эта работа — третья из цикла статей, посвященных языковой ситуации в Колымско-Алазейской тундре, регионе интенсивных этнических и языковых контактов, в конце XIX — начале XX века. В центре этого исследования — тундренные юкагиры и тундренный юкагирский язык, контактировавший с чукотским, эвенским, якутским и русским языком. Изложение основных результатов предваряется кратким экскурсом в историю юкагиров в XVII–XIX вв., который показывает, что рассматриваемый регион стал контактным ареалом не ранее XVIII в. В статье на основе данных литературы и собственных полевых исследований рассмотрены основные контактные явления в тундренном юкагирском языке, обусловленные влиянием остальных языков Колымско-Алазейской тундры. Выявлено, что количество лексических заимствований в современный юкагирский язык минимально из чукотского (менее 5), из эвенского составляет около 50, из якутского более 60 и, наконец, из русского — более 150 слов. На основе источников (этнографической литературы, свидетельств очевидцев) в статье описываются социальные условия, сопровождавшие контакты между представителями различных народов Колымско-Алазейской тундры; эти данные сравниваются с данными о лингвистических свидетельствах контактов. Контакты с чукчами в Колымско-Алазейской тундре носят недавний характер, что объясняет небольшое количество заимствований в юкагирский. Напротив, брачные и соседские связи между юкагирами и эвенами были очень тесны (так, существовали смешанные эвено-юкагирские роды и скорее всего было распространено двуязычие). Связи между якутами и юкагирами носили в основном торговый характер (якуты обладали ценными продуктами коневодства и скотоводства). Контакты юкагиров с русскими очень древние и во многих случаях сопряжены с контролем русскими соблюдения государственных повинностей, что говорит об иерархическом характере этих контактов. Таким образом, исследование показывает, что большое количество заимствований может быть объяснено как многолетней историей и культурным смешением (эвены и юкагиры), так и иерархическим характером связей между контактирующими общностями (якуты и юкагиры, русские и юкагиры).

Ключевые слова: юкагирские языки, тундренный юкагирский язык, юкагиры, языковые контакты, многоязычие, лексика, заимствования, термины родства

Додыхудоева Лейли Рахимовна ПРОБЛЕМЫ ПРИ ПЕРЕДАЧЕ ЯЗЫКА ДЕТЯМ: ЯЗЫК ОТЦА ИЛИ МАТЕРИ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 3 (33). С. 31-40

В статье рассматриваются вопросы передачи родного языка следующим поколениям у населения Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана в ситуации активных языковых контактов: в местах фрагментированного распространения миноритарных памирских языков (ваханский, ишкашимский и др.), смешанных с зонами таджикского языка, где фрагментация населения усугубляется социокультурными практиками и брачными моделями; и при проживании в условиях внутренней и внешней миграции. В основу статьи положены материалы, собранные в ходе полевых исследований в Таджикистане и России методами наблюдения и интервью, в частности по методу фокус-групп, а также на основе анализа данных социальных сетей на памирских языках и публикаций по вопросам родного языка и лингвокультурной идентичности. Анализ языковых ситуаций проводится на основе типологической модели Эдвардса с выделением социолингвистических и демографических факторов, влияющих на жизнеспособность языковой группы. Мы рассматриваем формы передачи родного языка следующим поколениям у членов этих этнических групп в условиях двуязычия при традиционных моделях компактного проживания, а также в условиях многоязычия в ходе миграции. Установлено, каким образом стратегии жизнеобеспечения семьи, такие как тип расселения и брачные модели или выбор определенного типа миграции, оказывают влияние на стратегии и приемы передачи языковых навыков детям, а также на выбор и предпочтение языков родителями, а затем и самими детьми. Выявляются языковые предпочтения определенных групп на уровне семьи и этнической группы, их причины и приемы их поддержания. Кроме того, отмечен недавний поворот от нейтрально-позитивного отношения молодежи к родным (памирским) языкам к лингвистическому активизму и продвижению их в цифровом пространстве, а также созданию на них образовательных продуктов.

Ключевые слова: памирские языки, ваханский язык, ишкашимский язык, таджикский язык, семья, Западный Памир, Горно-Бадахшанская автономная область, Таджикистан

Пчеловодова Ирина Вячеславовна, Анисимов Николай Владимирович, Софронова Екатерина Анатольевна ПЕСЕННАЯ ТРАДИЦИЯ СИБИРСКИХ УДМУРТОВ В ИСТОРИЧЕСКОЙ ДИНАМИКЕ (НА МАТЕРИАЛЕ ЭКСПЕДИЦИОННЫХ ЗАПИСЕЙ 1974, 2001, 2003, 2006 ГГ.) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 157-171

В статье рассматривается локальная музыкально-песенная традиция удмуртов Чаинского района Томской области, относящихся к сибирской группе удмуртов. Преобладающее большинство переселенцев в эти места составили выходцы из Шарканского района Удмуртской Республики. Оказавшись в Сибири в начале XX столетия, удмурты долгое время сохраняли свою самобытность в иноэтничном окружении. Но к началу XXI века их песенная традиция начала угасать под влиянием различных факторов. Цель статьи — анализ разножанровых песен переселенческой традиции удмуртов Томской области в их исторической динамике на материале экспедиций 1974, 2001, 2003 и 2006 гг. Методология продиктована поставленной задачей. В работе над материалом применяется филологический подход, который включает в себя сюжетно-тематический анализ поэтического текста. Для выявления общей картины песенной жанровой системы сибирских удмуртов были привлечены аналогичные жанры коренной традиции. Наибольшее количество зафиксированных песен обнаруживает самая ранняя экспедиция — это 7 обрядовых (свадебные, рекрутские) и 17 необрядовых песен (лирические и одна шуточная на русском языке). В то время как другими экспедициями записано по одному образцу свадебного напева (2001 и 2006 гг.) и гостевой застольной песни позднего формирования (2001, 2003, 2006 гг.), не зафиксированной в записях первой экспедиции. Последние поездки также обнаруживают меньшее количество песен необрядового пласта (3 песни в 2003 г. и 5 — в 2006 г.), но при этом они полностью совпадают с репертуаром ранней экспедиции. Большое число лирических песен, записанных в первой поездке, объяснимо состоянием тоски и утраты своей родины, потерями родителей и/или детей сибирскими удмуртами, так как многие не выдержали тяжелой дороги. Анализ поэтических текстов песен обеих традиций («чаинской» переселенческой и «шарканской» коренной) позволил обозначить основные мотивы: выявленный текст чаинского варианта сюан гур (свадебного напева родственников жениха) отражает более древние образы, связанные с природным, неокультуренным локусом; проводные напевы келись гур/сюан кырӟан в шарканских вариантах чаще исполняются с традиционным мотивом разлуки, в чаинских акцентируется мотив замужества поневоле. В текстах рекрутских напевов и лирических неприуроченных песен чаинской традиции усилена эмоциональная составляющая, что, видимо, напрямую связано с состоянием тоски сибирских удмуртов по своей малой Родине.

Ключевые слова: сибирские удмурты, Томская область, переселенцы, музыкально-песенный фольклор, коренная традиция, сравнительно-сопоставительный анализ

Даржаева Надежда Баировна СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ И УСИЛЕНИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОСТИ В БУРЯТСКОМ ЯЗЫКЕ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 9-18

В статье впервые рассматриваются синтаксические средства выражения эмоций в бурятском языке, а также средства их усиления. Актуальность темы исследования определяется возрастающим значением антропоцентрической научной парадигмы и малой изученностью выражения эмоций в бурятских конструкциях. Цель данной статьи заключается в выявлении и описании синтаксических средств и стилистических фигур, передающих эмоциональное состояние человека, и средств усиления экспрессивности и эмоциональности в них. Автор придерживается распространенного мнения о том, что более всего эмоциональна диалогическая речь, располагающая только ей свойственным инвентарем средств выражения эмоций. Объект исследования — конструкции из диалогической речи героев художественных произведений. Методами исследования являются лингвистическое описание, контекстно-семантический анализ, интроспекция. Материалом исследования послужили тексты художественных произведений бурятских авторов, в том числе размещенные в электронном Бурятском корпусе. Автор рассматривает разнообразные эмоционально-экспрессивные синтаксические средства (обращения, вводные конструкции, неполные предложения, пунктуация) и стилистические фигуры (риторические восклицания, риторический вопрос, повторы). Замечено, что экспрессия и эмоциональность в рассматриваемых конструкциях дополнительно поддерживаются различными средствами усиления, сопровождающими полнозначные слова. Специфика бурятского языка состоит в использовании инфинитных форм вопросительного глагола яа- ‘что делать, как быть’ в качестве средств усиления эмоционального напряжения. Такими же средствами выступают вопросительное местоимение юун ‘что’ в сочетании с многозначной частицей гээшэ. Все рассмотренные частицы характеризуются эмоциональной диффузностью. В заключении автор приходит к выводу, что в бурятском языке широко используются типичные эмотивные синтаксические средства и стилистические фигуры, а средствами усиления в них экспрессивности и эмоциональности выступают грамматикализованные причастные и деепричастные формы от вопросительного глагола яа- ‘что делать, как быть’, а также вопросительное местоимение юун ‘что’ в сочетании с частицей гээшэ.

Ключевые слова: бурятский язык, эмотивный синтаксис, грамматикализация, средства выражения экспрессивности, усилительные частицы

Салмин Антон Кириллович ЭТНОГЕНЕЗ И ЯЗЫК ЧУВАШЕЙ ПО Н. Я. МАРРУ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 151-160

В XIX в. Российская академия наук продолжила традиции изучения истории, этнографии и языков народов, населяющих страну. Среди членов РАН, принимавших активное участие в этом благородном начинании — А. А. Куник, В. В. Радлов, Н. Я. Бичурин, Н. И. Ильминский и А. Э. Альквист. В XIX-XX вв. выделяется среди них Н. Я. Марр — персона, оцененная в науке неоднозначно: от возведения буквально до неимоверных высот до низведения к нулю. Марр сумел войти в научную элиту Петербурга: его близкими друзьями и родственниками стали такие выдающиеся личности, как В. В. Радлов, В. А. Жуковский, С. Ф. Ольденбург, В. В. Бартольд, И. Ю. Крачковский и другие. В статье предпринята по мере возможности оценить труды и личность Николая Яковлевича Марра объективно. В качестве основных объектов выделены работы Марра по этногенезу и языку чувашского народа. Всегда нацеленный на вербовку аудитории, Марр нашел среди чувашской молодежи и в правительстве Чувашии благородную почву. У него появились аспиранты по филологическому направлению, его и его сотрудников стали приглашать в экспедиции, читать лекции, изучать музеи. С большой охотой издавали его труды в Чебоксарах. Марр быстро сумел убедить, что чуваши — это яфетиды, выходцы из Месопотамии. А его современники способствовали утверждению идей учителя и даже «расширили» подброшенные замыслы. Хотя следует подчеркнуть, что Марр никогда не доводил идеи этногенеза до логического конца. Он не шел дальше этноглоттохронологии. Тем не менее, его замыслы иногда наводят на размышления. Например, расшифровка этнонима чуваши, косвенное указание исхода исторических предков из Кавказа и теория об укающих и окающих диалектах. Самое негативное в его трудах и выступлениях — это отрицание этничности. А также злополучная теория о четырех элементах в поисках семантики слов. Во многих случаях приходится соглашаться с критиками Марра о том, что он окружал себя множеством учеников, для основной массы которых яфетическая теория была выше всего. Сторонники Марра нанесли науке большой урон. Они использовали свои должности для нанесения удара по своим личным противникам: сначала говорили, что термин «этнос» трудно доказуем, а потом сами же отдавали ему предпочтение. Впрочем, знакомая картина и в сегодняшней жизни.

Ключевые слова: Н. Я. Марр, чуваши, этногенез, язык, ученики

Федюнева Галина Валерьяновна АРХАИЧНЫЕ «ДЕНЕЖНЫЕ СИСТЕМЫ» ПЕРМСКИХ И ВОЛЖСКО-ФИНСКИХ НАРОДОВ В ПИСЬМЕННЫХ ИСТОЧНИКАХ КОНЦА XIX — НАЧАЛА XX ВВ. // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 172-186

В фольклорных и словарных материалах конца XIX — начала XX вв. сохранились фрагменты денежного счета на коми, удмуртском, марийском и мордовском языках с использованием денежной единицы со значением ‘белка’. В 50-е гг. прошлого столетия были предприняты попытки на их основе реконструировать национальные счетно-денежные системы, определить время их появления и способы пересчета русских денег на национальную валюту, однако вопрос остался открытым. С целью выяснения происхождения и исторической сущности этих культурно-языковых артефактов в исследовании проведена дополнительная верификация имеющихся нарративов, осуществлен комплексный анализ всех денежных архаизмов коми, удмуртского и марийского языков с точки зрения их денежных значений и соответствия русским денежным единицам. Исследование проводилось в рамках сравнительно-исторического языкознания с использованием традиционных методов исторической метрологии, бонистики, нумизматики и других вспомогательных исторических дисциплин. К основным результатам можно отнести следующее. Так называемые «беличьи» денежные термины, по-видимому, восходят к раннему периоду денежно-меновой торговли, однако в обозримой ретроспективе они обозначали конкретные монеты и не были связаны со стоимостью беличьих шкур. Фрагменты «национального» денежного счета, сохранившиеся в разных источниках, являются рефлексом конкретного периода истории русской денежной системы, а именно, денежной реформы 1839–1843 гг. По существу, они отражают пересчет русских медных копеек в старых (дореформенных) и новых (пореформенных) номиналах. Материал и основные выводы статьи представляют интерес для дальнейших исследований в области истории денежного обращения народов России.

Ключевые слова: российская финансовая система, денежная реформа, названия денег, коми, удмурты, марийцы, XIX в.

Прокопьева Александра Егоровна ИТЕРАТИВНОСТЬ КАК ОДИН ИЗ ТИПОВ ПРЕДИКАТНОЙ МНОЖЕСТВЕННОСТИ СИТУАЦИЙ В ЯЗЫКЕ ЛЕСНЫХ ЮКАГИРОВ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 2 (32). С. 58-67

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что в юкагирском языкознании глагол языка лесных юкагиров не был изучен с точки выражения функционально-семантической категории аспектуальности. Теоретико-методологической основой явились труды известных отечественных ученых в области аспектологии: Ю. С. Маслова, А. В. Бондарко, В. С. Храковского и др. Известно, что аспектуальность — функционально-семантическая категория, которая включает в себя взаимодействующие языковые средства (морфологические, словообразовательные, лексические и др.), служащих для передачи характера и распределения действия во времени. В настоящей статье впервые дается описание основных морфологических и лексических способов выражения одного из типов количественной аспектуальности в языке лесных юкагиров – итеративности. На основе фактического языкового материала делаются выводы, что для реализации итеративного значения используются специализированные морфологические (грамматические) и лексические средства. Определен основной грамматический инвентарь средств передачи итеративного значения в языке лесных юкагиров. Так, аффиксы -и-, -йи, -ийи-, -уйи- с итеративной семантикой являются универсальными, т. е. присоединяются к основам как переходных, так и непереходных глаголов. Показателями итеративности для непереходных глаголов являются аффиксы -й-, -сьии-, -(н)дьи-, -дьаа-, для переходных — -т-, -сь-. Итеративное значение передается и хабитуальными показателями. В языке лесных юкагиров при помощи суффиксов -ну-, -нун-, -нуну- выражается хабитуальное значение, т. е. регулярная или постоянная повторяемость действия, являющегося способностью, склонностью либо характерной чертой участника того или иного события. К лексическим средствам выражения идеи итеративности могут быть отнесены наречия времени типа пугэмэ ʽлетомʼ, йоулэмэ ʽвечеромʼ, идэй-нэдэ ʽиногдаʼ, послелоги типа чичкин ʽв течениеʼ, обозначающие повторяющиеся периоды времени; образа действия типа ускуом ʽобычноʼ, чуотэ ʽвсегдаʼ, обозначающие относительно регулярное повторение действия; наречия меры и степени типа атахлидьэ ʽдваждыʼ, ньингэльи-дьэ ʽмного раз, многождыʼ, обозначающие количество проявления действия.

Ключевые слова: юкагирский язык, язык лесных юкагиров, итеративность, хабитуальность, лексические средства

Дронова Татьяна Ивановна ГОСТЕПРИИМСТВО В КАРТИНЕ МИРА СТАРОВЕРОВ УСТЬ-ЦИЛЬМЫ // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2021. Вып. 4 (34). С. 124-135

В статье рассматривается религиозно-нравственный феномен гостеприимства в картине мира у русских староверов-беспоповцев Усть-Цильмы, проживающих в нижнем течении р. Печоры в Республике Коми. Источником к написанию работы послужили этнографические полевые материалы, собранные автором в Усть-Цилемском районе Республики Коми и корпус усть-цилемских фразеологизмов, пословиц, присловий, выявленный из словарей. Как концепт культуры гостеприимство широко представлено в паремиях, где аллегорически раскрываются ситуации, связанные с гостеприимством, осмысляются нормы, установки и предписания в поведении контактирующих сторон, раскрывается значение гостевых контактов в установлении и поддержании социальных связей. По заявленной теме представлены и проанализированы термины, выражения, характеризующие хозяев и гостей в зависимости от различных ситуаций (гостеприимность — негостеприимность, встреча — прощание и др.). В статье раскрывается, что гостеприимство имело большое воспитательное значение, ознакомление детей с нормами гостеприимства строилось не только на личных наблюдениях и примерах, но и с привлечением устойчивых выражений и текстов. Исследование показало, что гостевое общение сплачивало не только родственников, но и представителей общины в целом. Выявлено, что несмотря на известную закрытость староверов-беспоповцев, они проявляли дружелюбие и взаимопонимание к представителям других конфессий, предоставляли им кров и еду. В картине мира русских староверов-беспоповцев Усть-Цильмы гостеприимство имело важное значение в сохранении и развитии непреходящей ценности их бытия.

Ключевые слова: русские староверы, гостеприимство, паремия, странник, гость, хозяин, угощение

Биткеева Айса Николаевна, Иванова Нина Иннокентьевна, Ядреев Иван Васильевич ДИНАМИКА РАЗВИТИЯ ФЕДЕРАЛЬНОГО И РЕГИОНАЛЬНОГО ЯЗЫКОВОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В РФ: ОПЫТ РЕСПУБЛИКИ САХА (ЯКУТИЯ) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 4 (38). С. 9-26

Анализируются тенденции развития языкового законодательства в Российской Федерации в новое время после 1990-х гг. на федеральном и региональном уровнях исходя из тенденций развития языковой политики, ее задач, акторов и дебатов. Основные законодательные акты РФ принимались в разных политических условиях и отражают разнонаправленную языковую политику государства в целом. Законодательство о языках находится в совместном ведении РФ и ее субъектов, в котором федеральный законодатель вправе устанавливать основы правового регулирования языков народов РФ. Анализ основных положений закона показал, что закон РФ сохранил не только советскую иерархию статусов языков, но и принцип территориального разделения функциональности, когда тот или иной язык меняет свою функциональность в официальных сферах общения в зависимости от локализации в том или ином субъекте и компактности проживания носителей. Исследователи отмечают, что языковая политика РФ, начиная с 2010 г., существует в двух плоскостях – де-юре и де-факто. С одной стороны, конструируется политика языкового единства в разнообразии – многоязычие в приоритете; с другой стороны, имеет место языковая политика централизации – создание моноязычного единого коммуникативного пространства, что ведет к языковой монополии, доминированию во всех сферах функционирования русского языка. Роль других языков в жизни государства становится неочевидной. Последнее десятилетие отразило эту тенденцию в череде принятых законодательных актов с языковой спецификой. Самым важным новшеством в языковом законодательстве РФ является изменение ст. 68 Конституции Российской Федерации от 14.03.2020, одобренное в ходе общероссийского голосования 01.07.2020, в результате которого русский язык получил конкретное определение языка государствообразующего народа, входящего в состав многонационального союза равноправных народов. Еще одно активно обсуждаемое последние годы нововведение в языковом законодательстве страны – принятие поправок к Федеральному закону «Об образовании в Российской Федерации» и введение нормы добровольности изучения родных языков, которая уже несколько лет сопровождается активными дебатами. Исход предпринятых актов на данный момент выражается в ограничении условий для развития билингвизма в большинстве регионов (стратегии, столь необходимой для сохранения родных языков в условиях российской языковой неоднородности), что создает максимальные предпосылки для расширения тенденций к русскоязычному моноязычию. Особое внимание уделено анализу развития модели языковой политики и языкового законодательства в Республике Саха (Якутия) (РС (Я)). Языковой контекст Республики Саха взят за основу анализа по принципу «ключевых акторов», «ключевых моделей» и активных обсуждений в общественном и научном дискурсах. В контексте изменения речевого поведения, языковых установок молодежи и детей саха, приводящих к русскому моноязычию, сокращению билингвальных установок, неравномерность законодательных инициатив по отношению к использованию языков вызывает обеспокоенность общественности республики, что актуализирует анализ мер проводимой языковой политики. Анализируемый опыт языковой политики РС (Я) и, соответственно, специфики языкового законодательства делает возможным высветить положительные и отрицательные моменты проводимой федеральной и региональной языковой политики и возможность применения этого опыта в других регионах РФ.

Ключевые слова: языки России, языковая политика, языковое законодательство, языковые права

Ананьина Дарья Александровна, Кондакова Наталья Сергеевна, Терентьева Анастасия Вадимовна ПЕРСПЕКТИВЫ РАССМОТРЕНИЯ КУЛЬТУРНОЙ ТРАВМЫ В СВЕТЕ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОГО ПОДХОДА НА ПРИМЕРЕ ПРОЦЕССА АДАПТАЦИИ МИГРАНТОВ К СОЦИОКУЛЬТУРНЫМ УСЛОВИЯМ МАЛОГО ГОРОДА (НА ПРИМЕРЕ ГОРОДА ЧИТЫ ЗАБАЙКАЛЬСКОГО КРАЯ) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 4 (38). С. 95-102

Социальная повестка дня сегодняшнего актуализирует необходимость сфокусированного внимания к процессам, сопровождающим феномен миграции на территорию Забайкальского края. Традиционно малая плотность населения региона вкупе с неблагоприятными социально-экономическими и климатическими условиями, создавшими дополнительный импульс к убыли коренного населения, способствовали возрастанию миграционных потоков из Центральной Азии. Изменяющееся количественное соотношение доли мигрантов в населении города предопределяет трансформацию социальных институтов под их потребности, а также создает посыл к исследованию явлений, возникших вследствие миграции. Социокультурная адаптация мигрантов подразумевает под собой не только формальное включение в культурный контекст принимающей стороны, но и психологическую перестройку под требования нового культурного пространства. Экзистенциальный опыт, переживаемый мигрантами в момент осознания неприменимости прежних ментальных установок к новой ситуации, сопряжен со значительным стрессогенным воздействием, которое рассматривается в настоящем исследовании через призму культурной травмы. При этом успешность ее преодоления во многом обусловлена такими факторами, как наличие «миграционного бэкграунда», возраст миграции, а также специфика опыта отношений с представителями принимающего сообщества.

Ключевые слова: культурная травма, мигранты, фрустрация, экзистенциальный подход, идентичность, Я-концепция

Пискунова Александра Евгеньевна ГОРОДСКОЕ ПРОСТРАНСТВО КАК КОНСТРУКТ ВОСПРИЯТИЯ: АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ РАЗМЕРНОСТЬ НОВОКУЗНЕЦКА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 146-156

Настоящая статья обращается к пониманию проблематики «человека в городе». Для городского человека фундаментальной оказывается смысловая интенциональность в отношении городского пространства — континуума сосуществования, коммуникаций, взаимодействий, отношений и потребностей. В исследовании предложена перспектива осмысления пространства города как ценностно-смысловой конструкции реальности, оформленной в процессе субъективного восприятия. Постановленная проблема предполагает аналитическую работу в рамках антропологического подхода к пониманию городской жизни. Интерпретация многообразия содержаний пространственных опытов горожан как ситуационно-смысловых согласуется с феноменолого-когнитивной трактовкой городского пространства и осуществляется в коммуникативно-семиотическом ключе. Пространство города, переживаемое как антропологический феномен, становится соразмерным человеку через специфику конкретного предметного пространства и «городского воображаемого», ситуативного и фиксированного на городе сознания. В восприятии городского пространства свою релевантность обретают материальное измерение (создаваемая людьми материальная обстановка: транспортные системы, парки, здания, сооружения и прочее), социальное измерение (социальные интеракции и действия индивидов и групп, образ использования индивидами или группами части городского пространства и его воспроизводство), символическое измерение (то, как определенные знаки, символы, системы репрезентации, образы конструируют места). В целом, пространственный опыт горожанина задается смысловой дихотомией в разной степени «обжитых» и «необжитых» городских пространств, где на одном полюсе находятся часто посещаемые места, вписанные в обыденный порядок жизни, а на другом — редко или вовсе не посещаемые части города, текстура пространства которых отличается от повседневной, то есть физически, психологически, ментально не освоенные. Делается вывод о том, что необходимость упорядочивания разрозненных ощущений и переживаний пространства города и формирования целостного образа города становится для горожанина задачей смыслового и аксиологического соотнесения себя с конкретными местами, которое может быть понято через акцентуацию пространств повседневной жизнедеятельности, особенностей (социального) видения в городе и субъективных переживаний событийности городской жизни.

Ключевые слова: городское пространство, образ города, восприятие пространства, антропология города, повседневность, топология

Бурнаков Венарий Алексеевич КОНЬ И КОНСКАЯ УПРЯЖЬ В ОБРЯДНОСТИ ДЕТСКОГО ЦИКЛА ХАКАСОВ (КОНЕЦ XIX — СЕРЕДИНА XX ВЕКА) // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 1 (35). С. 115-123

Данная статья посвящена изучению роли коня и его снаряжения в традиционной обрядности хакасов, связанной с миром детства. Основанием для исследования послужили этнографические и фольклорные источники, среди которых важное место занимают сведения, собранные И. Г. Гмелиным, Н. Ф. Катановым, В. Я. Бутанаевым, Н. С. Тенешевым и другими исследователями. Фольклорные материалы — отрывки из героических сказаний (алыптығ нымахтар), используемые в работе, впервые представлены в авторском переводе на русском языке. В рассматриваемой статье вводятся в научный оборот и архивные этнографические материалы по обозначенной проблематике. Проанализированы место коня и функции элементов конского снаряжения в детском обрядовом цикле хакасов. Благодаря тому, что это животное было задействовано во многих сакрализованных действиях, оно наделялось высоким семиотическим статусом. Сакральная функция коня определялась верой в его апотропеистические свойства. В связи с тем, что это животное являлось также символом плодородия, его образ и отдельные элементы его снаряжения широко использовались в обрядности, связанной с дородовым, родовым и постродовым детским циклами.

Ключевые слова: хакасы, традиционная культура, фольклор, мировоззрение, обрядность, конь, упряжь, мир детства, имянаречение

Абсалямова Юлия Аликовна, Аминев Закирьян Галимьянович, Мигранова Эльза Венеровна О ПЕРСОНАЖЕ БАШКИРСКОЙ МИФОЛОГИИ АЖДАХА // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований (Tomsk Journal of Linguistics and Anthropology). 2022. Вып. 4 (38). С. 84-94

Аждаха у башкир известен в двух образах: в эпосе и сказках он изображается многоголовым драконом, а в поверьях – это мифологизированный змей, достигший огромных размеров, прожив до ста лет. Наличие многих характеристик, в которых обнаруживается схожесть его с драконами других народов Евразии, говорит о том, что образ развивался в общеевразийском русле. Сам дракон – относительно поздний мифологический персонаж, являющийся развитием образа змея. У башкир оба образа – змея и дракона – стали называться одним именем – аждаха, которое имеет иранскую этимологию и восходит к авестийской мифологии. При этом оба они являются отрицательными персонажами, их объединяет связь с водной стихией. Аждаха из верований, представляя собой долго прожившего змея, отражает превращение змея, изначально не имевшего однозначно негативного характера, в отрицательного персонажа, который причиняет вред людям. Развитие сказочного и эпического аждаха происходило, вероятно, отдельно и тесно связано в целом с литературной традицией Востока. Его образ менее однороден – он может быть многоголовым, обладать способностью летать, изрыгать огонь, охранять водный источник либо клад, на месте его убитого тела возникают горы. Близок к первому еще один змей/дракон из легенд, образ которого сохранился только в текстах XIX – начала XX в. Он представлял собой гигантского змея; из-за бед, причиняемых им, местное население было вынуждено менять место жительства. Цель настоящего исследования – раскрыть образ башкирского мифологического персонажа аждаха, на основе сравнения его со схожими персонажами у соседних и иных народов попытаться выявить корни его появления в регионе. Показать и охарактеризовать два образа башкирских аждаха – сказочного, драконоподобного облика и мифологического, змееподобного облика. Исследование основано на полевых материалах авторов, сведениях из башкирского фольклора, а также сравнительного материала по тюркоязычным и иранским народам.

Ключевые слова: аждаха, дракон, змей, мифологический персонаж, башкиры